Последний день может стать первым

— В Альвэнхайме для всех слишком холодно. Многие из нас там вымерзли, пока не догадались на юг уйти.

«Человек» из первого поколения все так же смотрит на меня, как будто методично раскладывает меня по атомам — видимо, у него еще не сложилось исчерпывающие мнение обо мне. Он не спрашивает, почему он здесь — ничего не спрашивает. Он знает, что его жизнь в моих руках, он знает меня, но его это не беспокоит. Этим существам ведом покой, но, похоже, это не совсем то же самое, что безразличие и равнодушие машин.

— У вас имена есть?

— Нет. Первому поколению имен не давали — только номера.

— Ты знаешь, где остальные?

— Сейчас нет.

Я не выдержал и пошел мерить отсек шагами. Стараюсь не смотреть лишний раз на это бледное существо. Нужно отстраниться от необъективной неприязни, нужно побольше узнать об их способностях… Нельзя зацикливаться на аналогиях с людьми. Он не человек… Они не люди — мы их создали, но сами точно не знаем, что они такое. Выглядят они как мы, почти как мы, и ведут они себя почти как люди — почти… Это существо держится достойно, но нет ни тени высокомерия, ни тени страха. В нем чувствуется какая-то спокойная уверенность…

— Я знаю, что вы с крысами в контакте. Ты можешь выделять информацию из их передач?

— Не всегда. Я не могу воспринимать крысу, когда ее связь перегружена.

— Примерно, как и мы…

Хвост у Кота подергивается — это, кажется, единственный способ выражения нетерпения.

— А я ничего не понимаю!..

— Кот, помолчи.

Поддерживать ментальную связь с крысами первое поколение не сможет…

— Насколько я понял, вы можете действовать и как-то ориентироваться в состоянии близком регулируемой коме.

— Да, на программном — рефлекторном уровне.

— При этом вы воспринимаете окружающее — видите, слышите, определяете ментальную активность…

— Это так, но точное определение в таком состоянии не проходит.

— Все равно, вы способны контролировать ситуацию, не повышая частоту сигналов.

— На схематичном уровне.

— Но при этом реакции замедлены…

— Только если температура сильно понижена.

— Ясно… Вы можете выполнять сложные действия, не выходя из этого состояния?

— Если они отработаны.

— Если просчитаны возможные варианты — вы реагируете по схеме. Но если возникает непредвиденная ситуация, вы можете сориентироваться при незначительном повышении частоты сигналов?

— Да, это возможно. Тогда подбирается наиболее подходящая схема действий, и вносятся поправки. В таком случае проходит ограниченный анализ.

Они полностью контролируют центральную и периферическую нервную систему… В голове поплыло… Что же это за «люди» такие?.. Они многое знают, у них за плечами огромный опыт — они живут… Таких древних людей нет и не было никогда. Даже генерал Снегов был активирован намного позже…

— А я ничего не понимаю!..

— Кот, замолчи! Не мешай мне думать!

Кот осторожно подкрался поближе к «человеку» из первого поколения, убедился, что тот его не прогонит, и вперился в него настойчиво вопрошающим взглядом…

— А ты понимаешь? Я знаю, что вы говорить не любите, но… Только один вопрос… Видишь, Айнер снова злится. Он всегда так…

— На какие вопросы тебе не отвечает Фридрих Айнер?

— На глупые и на те, которые я уже задавал… Вернее на те, которые он считает глупыми и на те, на которые он толком ответить не может. Скажи только, почему крысы такие опасные? Почему их никто не воспринимает?

— Потому, что они создают информационные помехи.

— Это я знаю, а вот как так получилось…

— Получилось, что крысы мыслят коллективно и при этом используют ненаправленные передачи — незаблокированные сигналы связи, открытые для каждого, кто находится в зоне восприятия. Подобная система мышления не свойственна другим разумным существам. Сеть связи крыс перегружена информацией. Никто другой с таким потоком справиться не может.

— Мы всегда знали, что крысы опасны, если пропустить через голову их мысли… А почему об этом не знали люди и их машины?.. Они же вообще знают больше нашего…

— Они заняты своими делами. Они не настраиваются на сигналы с такой низкой частотой.

— Да, я знаю. Из-за этой частоты сигналов крыс и считают неразумными. Но трудно поверить, что никто их не подслушивал — так, интереса ради. Крысы же ничего не скрывают — все могут заглянуть к ним в головы… Хотя отец всегда говорил, что люди не вслушиваются в шелест травы, пытаясь разобрать слова. А мы вслушиваемся, но все равно ничего не разбираем… Наверное, с крысами так же…