Последний день может стать первым

Все тоннели, ведущие в Ивартэн, заблокированы, и открыть их без этих машин невозможно. Вот только возможности запустить бур тоже нет. С такой регулярностью патрулей машину точно обнаружат на границах Шаттенберга, уничтожат и прочешут город… Провести разведку, составить графики патрулей… Тогда можно было бы запустить бур — исходя из схемы, он мог бы полностью отключаться до вхождения разведчика в зону восприятия. Только патрули часто перестраивают… Да и вообще, какая там разведка с такими расстояниями?.. У меня нет технических ресурсов для поддержания постоянного наблюдения. Разведчики ищут — даже располагая необходимой техникой, постоянное наблюдение установить невозможно, любой сигнал будет наводкой.

Что тогда говорить о границах Ивартэна… Если составить графики, то между воздушными патрулями с натягом, но можно проскочить на большой скорости, а на земле пограничные посты — четыре линии, не выходящие из зоны восприятия, — их пройти невозможно.

Голова раскалывается. Может, Кот еще не отужинал? Я оставил буры в глубоком «сне» и поплелся в сектор высшего состава.

Захожу в отсек — никого. Кот явно уже съел все, что мог, и «защитник» его куда-то увел. Развернул монитор, чтобы найти их, но взгляд остановился на… крысе… На столе сидит огромная крыса… Как я ее раньше не заметил?.. Она опирается передними лапами о бортик моей тарелки и грызет недоеденный мной вчера кусок мяса. Нет, вернее уже не грызет, просто замерла, так и впившись в него зубами. От возмущения я как-то несознательно обратился к этой твари:

— Это ни в какие санитарные нормы не вписывается! Нет на тебя ликвидаторов паразитарных организмов!

Крыса посмотрела на меня… и живо слезла с тарелки.

— Так ты все-таки понимаешь, что я говорю?

Крыса подошла ко мне поближе, остановилась на самом краю стола и села на задние лапы. Мы с крысой смотрим друг другу прямо в глаза. Я чувствую, что даже мой правый глаз открылся шире, чем имел обыкновение в последнее время — крыса подняла переднюю лапу — кажется, она честь отдает… Я лихорадочно пытаюсь сообразить, что это все значит.

Крысы воспринимают направленные передачи и как-то понимают их. Эта крыса вошла в контакт? Да, безусловно. А что дальше?.. Наше общение началось с того, что я ее отчитал. Так начинались практически все мои контакты, и ничего…

Отсек экранирован — связи нет. Здесь крыса не имеет возможности пропустить через свою голову передачи сотен сородичей и, следовательно, через мою не пропустит. Они, может, к этому и приспособлены, а для меня это — сущий кошмар — ментальные помехи, да не такие, что можно внимания не обращать, а информационные помехи.

Правда, так происходит, только если на связи сразу много крыс, и если настроиться и на сигналы мыслей, и на сигналы связи. Крысы анализируют потоки принятой информации и передают ее такими же потоками. Чем больше крыс, тем и помех больше.

Никуда не попрешь, а в контакт войти придется — это не самый худший момент. Сейчас крыса одна — я без особого риска могу подключиться к ненаправленной передаче… и даже заглянуть в ее сознание…

Сложно разобраться в потоке, отделить одно от другого, но кое-что понятно…

— Знаю правила, офицер. Нарушил. Сожалею. Хочу есть. Все хотят есть.

Выражено топорно, но чего еще можно ждать от крысы? Главное, суть я уловил. Есть контакт.

— Слушай Крыс, я дам тебе еды, только слезь со стола.

До меня дошло эхо моей же передачи — это Крыс провел анализ. Быстро он, я даже с трудом успел уловить это эхо… Крыс прыгнул на кресло — ждет…

— Понял тебя, офицер.

Интересно, как он воспринимает мою передачу? Наверное, примерно, как я его… Я поставил перед Крысом чистую тарелку, положил на нее здоровенный (для крысы) кусок копченого мяса. Крысы всеядные, так что не думаю, что мертвечина вызовет негативную реакцию. На всякий случай вручил Крысу сухарь.

— Угощайся. Потом задам тебе пару вопросов.

— Нам редко нужно много разных слов, но мы все помним.

— Замечательно.

— Мы все помним. Мы на все готовы.

— Что это значит?

— На что готов ты?

— Я — боевой офицер. Меня создали для того, чтобы сражаться с врагом.

— За правое дело?

— Как получится. Мы сражаемся за территории, за наши жизни.

— Сражаться за жизнь — правое дело. Обо всем доложу. Сообщу всем — пришел человек из света, который может победить тьму.

Крыс идейный?.. Он готов быть парламентером? Готов на союз?.. Или он просто решил сообщить, что я источник легкого пропитания?.. Главное, чтобы Кот не проболтался, что я съел пару их собратьев. Хотя, наверно, они и так в курсе.

— Крыс, мы составим на вас продрасчет, но не сможем накормить всех твоих собратьев.

— Понял. Так надо. Это только путь. Это начало.