Последний день может стать первым

Идем на лестницу… С каждой ступенькой, с каждым пролетом сердце колотит все быстрее. Дыхание перебилось, спуталось с ветром, вот он — Шаттенберг. Руины Шаттенберга сияют в жестких лучах низкого северного солнца. Холодный серый город залит расплавленным золотом. Солнечный свет бликует в битом стекле, усыпающем прямые широкие улицы, в осколках, оставшихся в окнах, сияет в обшивке зданий, на обнаженных каркасах… Да, Шаттенберг жесток, безразличен, бесприютен, но он просто поражает своей неколебимостью. Солнце бросает тяжелые, плотные тени на огромные квадраты площадей и плацев. Бросает будто вызов — черные бездны пустоты простираются там, где мы еще не так давно проводили парады, построения. Я выхожу на свет, вхожу в рухнувшие тени разрушенных зданий…

Крыс что-то завертелся… Сигнал!.. Самое время рапорт отдать!.. Стукнул по плечу, чтобы он сидел тихо!.. Скинул с ремня излучатель!.. «Защитник» сдвигает панели, готовит оружие…

— Уходим.

— Нет, разведчик в зону восприятия не войдет — ждем.

Поздно дергаться — ждем в тени — в пустом дверном проеме какого-то огромного здания. Всматриваюсь в ясное небо — ни тучи, ни облака… Разведчик высоко, но видимость хорошая. Черт! Крысы донесли, что все патрули с Шаттенберга сняли. На кой я сюда поперся?! Разведчик, может быть, и не патрулирует, но лучше держаться от него подальше…

Разведчик вышел на маневр, резко развернулся, уходя вниз… спускается на свой поисковый квадрат… Что-то мне это не нравится…

— S9, он маршрут проверяет.

Подгрузил ошейник — наскоро выправил сбитые настройки декодера… Разведчик на связи — подключился к его линии… «Рой». Истребители Ясного… Я не вижу, не слышу их — они высоко, они давно перешли звуковой барьер — но я знаю, что они близко…

— Давай, пошли…

Зашли в здание… Поднимаемся по пыльной лестнице — изъеденные какими-то химикатами края ступеней крошатся, сыплются под сапогами…

На крышу не выходим, заняли сносные позиции на открытой стоянке транспортов… Крыс стучит лапой… Вытер испарину со лба, готовясь принять крысиный рапорт…

— Разведчик не опасен — определили его зону. Это участок маршрута тех, других — истребителей. Они пролетят далеко, высоко.

— Вы как их засекли?

— Есть излучение… сигнал… Не знаем, что это, но оно есть.

— Хорошо… Наблюдайте дальше.

Истребители со всей скорости рванули на запад — на базы территорий Штрауба, а разведчик остался на квадрате — кружит уже две минуты по чистому воздуху. И что он там рыщет?.. Сижу на полу, в голову лезут тяжелые мысли. «Защитник» остался на позиции — уж очень близко разведчик к зоне восприятия подходит. Можно считать, у нас под носом круги нарезает…

— S9, Страж откроет для тебя переход?

— Да. Он уйдет, и я пойду с ним…

— Ты уверен?

— Я пришел прощаться. Здесь все чужое… Будет чужим.

— Ты даже не знаешь, куда собрался.

— Мне все равно. Здесь все напоминает… уже напоминает… Да и вообще, что о будущем говорить. Может, еще посты с границ не снимут…

Не знаю, что тогда с моей головой будет — я буду ждать — Штрауб падет, а пограничные посты с Ивартэна не снимут… Луч в висок — и конец… Нет… Умереть — единственное, что никогда не поздно сделать. Что так смертью раскидываться? Буду пытать удачу до смерти, и не важно — до ее смерти или до своей. Не сдаваться… Не сдаваться под напором судьбы, пока не будешь точно знать, что она не сдастся под твоим. А узнать это можно только, дойдя до конца. Никогда не сдаваться — это закон — для офицера, для человека, для меня. Даже если снимут только часть постов — маршрут возможно будет рассчитать. Там видно будет — время покажет…

— Я уже хочу уйти отсюда как можно дальше…

— Ждать осталось не долго. Страж уйдет, как только все завершится.

— И что это такое — каменный Страж с ледников?..

— Не знаю, S9.

— Он живой?

— Не знаю. Это не проекция, но и в заложенное в мою программу определение живого существа он не входит. Он другой. Точнее сказать не могу — нет информации.

— Да неважно. Я этого не понимаю…

Я бы ушел отсюда прямо сейчас, ушел бы с этим каменным великаном неизвестно куда… Каменный Страж… Я даже понятия не имею о том, как он устроен… Не так, как мы. Совсем не так. Как он мыслит?.. Единственное, что я о нем знаю, что это что-то совсем другое… Это высокоинтеллектуальное существо — никаких сомнений. Враждебное или нет? Скорее нейтральное — чужое. Я воспринимаю Стража как каменного великана… Не понимаю… Пытаюсь вспомнить его лицо… глаза… Я не смотрел Стражу в глаза… Жестокие красные глаза — это единственное, что я помню. С ним еще что-то не так… Как получилось, что я и не рассмотрел его толком?

— D40, а ты до сих пор его не видишь?

— Он защищен. Для меня не открывается.

— Как думаешь, почему он похож на человека?

— Не знаю.