Последний алхимик

– И живицу для того же?

Никита кивнул, отрицать глупо.

– А откуда состав зелья узнал?

– Из книги.

Дед снова ухмыльнулся.

– Нешто не посвящён?

А куда посвящён, не сказал. Были в вопросах какие-то недомолвки. Вроде знал старец, но не говорил. Почему?

– Куда? – выдавил Никита.

– Э-хе-хе! – вздохнул старец. – Для волхвования знания нужны, а ты кое-что слышал мельком, а берёшься.

– Алхимик Антип из Твери научил. Да за знания свои схвачен был со мной, как подмастерьем, в Москву доставлен, пред очи Бориса Годунова. Пытали его, мне же сбежать удалось.

Старец, пока Никита говорил, прикрыл глаза.

– Жив твой Антип, покалечен маленько.

– А где он? – подскочил на лавке Никита.

– Дорогу вижу, на телеге едет, а где – сказать не могу. Зря Бориске он сказал, что алхимик. Зело жаден Годунов до власти и золота. Антип твой не до конца про эликсир понял, не довёл до совершенства. Старинные книги, они в изучении сложны. Сделал эликсир, думал, – вечной молодости, ан другое получилось.

– Что же? – вырвалось у Никиты.

– Зелье, время вспять поворачивающее. Принимает его человек, и время для него вспять идёт. Постепенно, понемногу проживает свой возраст, только назад. Седина исчезает, морщины разглаживаются, появляются зубы, которые давно выпали.

– А с рубцами и шрамами от ран как же?

– А помолодеет до той даты, когда рану получил, она в одночасье исчезнет. Сразу возраст узнать можно, до которого дошёл.

– Как долго эликсир принимать можно?

– Экий ты любопытный! Остановиться можно, когда пожелаешь. Захотел двадцатилетним стать, вот и пей до этого возраста. А как бросишь, снова стареть начнёшь.

– Быстрее, чем в обычной жизни?

– Так же, почитай уже прожитой отрезок жизни повторно.

– Чудно!

– С эликсиром обращайся осторожно. Есть у него особенность. Если добавишь в него хлебного вина да на недруга брызнешь, вспыхнет он, яко сухое сено. Только маленькая кучка пепла останется.

Никите многое понятно стало. Вроде учёный человек, институт закончил, а уверовал в действие эликсира сразу, потому что эффект своими глазами видел. Спохватился. Он всё старика об эликсире расспрашивал, но дед пригласил его не за этим. Старец, как видно, мысли его прочитал.

– Не за этим звал, хотя по маслу, что покупал, понял я, что ты делаешь. Стар я уже, знания кое-какие передать хочу.

– Если стар, почему эликсир не принимаешь?

– Пил одно время. Думаешь, сколько мне лет?

– Десятков восемь.

Старец засмеялся.

– Ещё столько же накинь. Долгая жизнь получилась, устал я. Да и гонения на волхвов со всех сторон. Церковь ополчилась, князья да цари людей наущают от дедовой веры отречься, а волхвов смерти предавать. Не хочу срам видеть, а уйти, кое-какие знания не передав, значит древних богов подвести.

– Так я хоть и свободный человек, а дачей управляю, с тобой проживать не могу.

– По воскресеньям приходи, только один.

– Ты про ездового? Он не в курсе. Погоди, про него как узнал?

– Чего хитрого, если сани с лошадью у ворот стоят и ездовой на облучке?

Действительно, вопрос для тупого.

– Поеду я, мороз на улице, лошадь застоялась, ездовой замёрз. И темнеть скоро будет.

– Я провожу.

Старец встал с лавки и исчез. У Никиты глаза на лоб полезли. К лавке подошёл, где старец сидел, пощупал. Нет никого, пусто, но лавка тёплая. Сзади смешок. Обернулся Никита, а старец у дверей стоит, бороду оглаживает. В глазах довольство, как же – удивил гостя. Никита поклон отбил, попрощался. Вышел на улицу, в сани уселся. Застоявшаяся лошадь бодро повлачила сани. Никита вспоминать стал, что он знал о волхвах.

То, что жрецы языческие, то понятно. В народе почитаемы были и к словам их прислушивались пуще княжеских, сомнения не вызывало. Но после Крещения Руси князем Владимиром на старую веру и на волхвов гонения пошли. Волхв – от слова волхатый, то есть волосатый. Волхвы не стриглись, волосы в пучок сзади собирали, наподобие конского хвоста. Волхвом мог быть затворник в дремучих лесах или княжеских кровей человек, как князь Всеслав Полоцкий, сын Брячислава. С детства он обучался у волхвов, мог превращаться в сокола, серого волка или гнедого тура. Волхвом на Руси мог быть человек, прошедший долгое обучение, преодолевший испытания и посвящённый, если получал признание древних богов. Тогда назывался демиургом. Мог легко читать и понимать тексты древних книг, был способен парить в воздухе, видел прошлое и предсказывал будущее. А ещё мог становиться невидимым, лечить серьёзные недуги.

Пока Никита ехал в Губино, припомнил всё то скудное, что знал. Мороз по коже пошёл, да не от холода. Многое древние предки знали, только до его современников не все знания дошли.

Неделя – по местному седмица, тянулась мучительно долго. Вопросов к волхву к воскресенью накопилось много. Только захочет ли волхв отвечать?

С утра, предупредив барыню, что идёт в монастырь на молебен, отправился прямиком к волхву. Видимо, и волхв его ждал. Никита в избе на лавку сел, тулуп с собой рядом уложил. В избе натоплено, деревом пахнет. Волхв у противоположной стены сел, глаза прикрыл. Никита не беспокоил. А открыв глаза, волх молвил.