Последний Альбом

Цехом называлось огромное, с высоким потолком помещение, находившееся в нескольких десятках метров по коридору от базы, в сторону подвала соседнего корпуса. Раньше, еще в советские времена, в нем тестировались какие­то детали военных самолетов, потом оно просто пустовало, захламленное кучей станков и брошенной аппаратуры. Затем какой­то незадачливый бизнесмен собирался делать в нем клуб, да что­то, видимо, не заладилось — рабочие только успели сломать несколько стен. Когда же грянул кризис, бизнесмен сел в тюрьму, а проект заглох. Так и стояло огромное пустое помещение без дела, грязное и покрытое пылью. Ну ничего, сегодня они реализуют задумку неизвестного дельца­неудачника, пусть и на один день — сегодня там будет греметь музыка и будут тусоваться люди — ну чем не клуб?

Саша тащил барабаны по коридору. Возле лестницы он притормозил и глянул наверх. На мгновение тоска сдавила ему сердце. Но тут он услышал сзади веселые, пьяные голоса ребят, тащивших остальную аппаратуру, усилием воли прогнал прочь тяжелые мысли и еще бодрее зашагал в глубь подземелья.

Выбрав подходящее место и поставив барабаны на грязный, засыпанный бетонной крошкой пол, Саша поспешил обратно, по дороге разминувшись с парнями, которые тащили колонки и о чем­то громко переговаривались. В коридорах царило оживление — несли какие­то провода девчонки, кто­то из панков тащил гитарный комбик.

Вернувшись в курилку, Саша вдруг заметил, что Ваня так и сидит на полу в углу и смотрит остекленевшим взглядом на экран своего телефона. Возле него стояла полупустая бутылка вермута.

— Ванек, — громко сказал Саша. — А ты че это тут сидишь?

Ваня поднял замутненные алкоголем глаза, и Саше на мгновение стало не по себе.

— Мы это, в цеху тусовку затеяли, — не­уверенно сказал он и сел рядом. — Я, конечно, понимаю, может, это и глупо, но если все и впрямь так плохо... то мы успеем еще вскрыться по этому поводу. А сейчас я лично собираюсь рубиться на басу как в последний раз. — Саша толкнул Ванька в бок и глупо, пьяно засмеялся. Иван слабо улыбнулся.

— Пойдем, — сказал Саша и приобнял друга. — Ну не могу я тебя тут оставить одного сидеть. Все в цех уже ушли, — он показал на заставленную пустыми бутылками и пепельницами комнату.

Из глубины подвала доносились едва слышные с такого расстояния удары по малому барабану — кто­то уже уселся за установку. Потом глухо заворчал бас, заиграв какую­то танцевальную мелодию.

Ваня, вдруг будто бы приняв какое­то решение, еще раз улыбнулся и попытался встать на ноги, но они не слушались, и он неуклюже завалился вправо.

— Ноги отсидел, блин, — сказал он.

Саша опять засмеялся, быстро вскочил с пола и помог встать Ване, и они вместе отправились в глубь подвала.

Уже издалека было слышно, как работают дуэтом барабаны и бас. Саша подмигнул Ваньку:

— Да мы подходим к самому разгару вечерины, прямо как вип­гости, — он снова засмеялся.

Они повернули в очередной изгиб коридора и вышли в цех.

Картина, представшая перед их глазами, удивила бы любого внезапно оказавшегося тут нормального человека.

В огромном, темном зале, засыпанном цементной крошкой и колотым кирпичом, между больших бетонных блоков, на которых раньше стояли станки, между кусков проводов и арматуры танцевали люди, подсвеченные снизу лежащим на земле софитом, отчего по высокому, ребристому потолку разбегались причудливые тени, изгибаясь и повторяя движения танцующих.

Играли Кирилл и Стас с двумя своими музыкантами, имен которых Саша не помнил. Музыка, светлая музыка регги, изначально появившаяся под приветливым солнцем Ямайки, тут, в этом заброшенном подвале, звучала дико и неестественно... Но от звучавшей мелодии и от танцующих исходили просто физические тепло и энергия, к которым хотелось тянуться, бросить все и отдаться танцу, сбивая ноги об куски камня и покореженные железки.

Леня, стоявший неподалеку и с улыбкой раскачивающийся в такт музыке, увидев Ваню и Сашу, подошел и протянул початую бутылку водки. Пытаясь перекрыть грохот барабанов, эхом разносившийся по цеху, он прокричал:

— Санек, у меня кое­что есть там, в комнате. Погнали? — Он с хитрым лицом сложил из пальцев правой руки хорошо знакомый Саше жест — кулак с оттопыренным большим пальцем и мизинцем. Саша отхлебнул из бутылки, вздернул брови и повернулся к Ивану.

Ваня, широко раскрытыми глазами глядя на «танцпол», показал Саше на дико рубящихся в угаре Пашу с Максом.

У Саши чуть отлегло от сердца — до этого Ванино поведение его настораживало.

— Счас приду, — проорал он Ваньку и двинулся вслед за Леней. Через несколько минут они уже были в администраторской комнате, одновременно служившей аппаратной звукозаписывающей студии. Тут стоял большой пульт, по стенам висели студийные мониторы, микрофоны и шнуры. В общем, все как обычно.

Они, как два медведя, ввалились в комнату, чуть не свалив стоящую у порога вешалку. Саша тут же плюхнулся на диван и закрыл глаза, а Леня, повернувшись спиной, начал рыться на одной из полок.

— Так, где­то тут у меня была заначка, — бормотал себе под нос Леня, в очередной раз с грохотом перерывая содержимое полки.