Последние флибустьеры

— Тогда мы дадим им бой и вне штаб-квартиры, — ответил баск. — Ну же, ходу!

Нельзя было терять ни секунды. Маддалена, все еще вздувшаяся, быстро несла тяжелое каноэ, которое испанцы пытались направить к острову.

— Скорее! — вздохнул дон Баррехо. — Придется переваривать жаркое на бегу, вместо того чтобы делать это лежа и задрав ноги вверх. Ну, они мне заплатят за эту гонку, клянусь рогами дьявола!

И они пустились наутек под предводительством индейца, который, как оказалось, был хорошо знаком с островом и знал, где можно найти убежище. Пересечение этого кусочка суши, затерявшегося посреди реки, потребовало больше времени, чем они думали. Землю эту никак нельзя было назвать островком.

Пыхтя словно тюлени, потому что они хорошо отыгрались за несъеденные завтраки, нажравшись как урубу, четверо мужчин наконец-то оказались в урочище, где стена зелени, образованная исключительно пассифлорами, казалось, закрывала проход. По знаку индейца все остановились на небольшом холмике, откуда удобно было вести наблюдение за обоими рукавами реки.

— Ну ты, который все слышит и чувствует, мы закончили свой галоп? — спросил дон Баррехо.

— Посреди этих густых пассифлор никто не будет искать нас, если только вы сделаете проход.

— Бедная моя драгинасса!.. В конце концов ее лезвие испортится, и что тогда станет со славным оружием моих предков? Ты что-нибудь чувствуешь?

Индеец улыбнулся и покачал головой.

— Они уже высадились?

— Думаю, что да, белый человек. Иначе при таком течении они бы давно уже проплыли мимо.

— Де Гюсак, — обратился к соотечественнику дон Баррехо после недолгого молчания, — твое оружие не столь славно, как мое, а поэтому испытай его против этих растений и вырви им сердце, словно бы оно принадлежало самому маркизу де Монтелимару.

Бывшему трактирщику из Сеговии, хотя тот тоже дорожил клинком своей драгинассы, не надо было повторять дважды, и он принялся рубить пассифлоры, осыпавшие его настоящим дождем красивых цветков.

Хватило нескольких минут, чтобы открыть проход в этой массе зелени, причем индеец, вооружившись дубинкой, по мере сил помогал ему. Соорудив нечто вроде гнезда, устеленного свежайшими травами, они позволили себе передохнуть.

— Собачий край, где невозможно даже спокойно переварить черепаший деликатес, — сказал дон Баррехо, падая на травяную подстилку. — Дело кончится тем, что в Панаму я вернусь тоньше гвоздя…

— Но с грузом золота, — усмехнулся Де Гюсак.

— Дружище, да у меня еще нет в кармане ни одной крупицы золота. А у нас на горбу висит серьезное дело, с которым надо бы поскорее разделаться, и об этом я постоянно думаю.

— Восемь высадившихся испанцев? — спросил Мендоса.

— Если они тоже вооружены аркебузами, то нам придется невесело, дружок.

— Собачьего лая не слышно, — сообщил индеец, не пропускавший ни звука.

— A-а… Ты уже подглядел… — удивился дон Баррехо. — Поразительный человек!..

— Не слышно собачьего лая, — повторил сын лесов.

— Тогда они будут иметь дело с нами. Если они задержатся здесь, то вечером у нас может быть их шлюпка. Но я хотел бы точно знать, высадились они или потерпели крушение.

— Это я беру на себя, — вызвался индеец. — Мне нечего бояться этих людей; мои племена не воюют с белыми людьми.

— Иди, мастер Провидение, — сказал грозный гасконец. — Ты становишься час от часу все более ценным человеком.

Индеец бросился через пальмовые заросли и бесшумно исчез, а трое авантюристов осторожно пробирались то к одному рукаву Маддалены, то к другому. Испанцы, должно быть, пристали к берегу, потому что на реке никаких обломков лодки не было видно; течение уносило вдаль только стволы деревьев да огромные сплетения корней, образовывавших своеобразные плоты.

— А если среди них маркиз де Монтелимар? — задал себе вопрос дон Баррехо, покусывая седые усы. — В таком случае дело о сокровищах было бы закрыто.

Индеец отсутствовал не больше часа; к лагерю он прибежал, словно его преследовали. Трое авантюристов сразу же схватились за свои аркебузы, опасаясь атаки.

— Что там? — спросили они в один голос.

— Испанцы высадились, — ответил краснокожий.

— Совсем не обязательно было бежать, — сказал дон Баррехо.

— Меня преследовали.

— Кто-то из этих людей?

— Да, белый человек.

— Значит, тебя раскрыли? — спросил Мендоса.

— Нет, сеньор. Возможно, у человека, приближавшегося ко мне, было намерение обследовать остров или просто пострелять.

— Далеко он находится? — спросил Де Гюсак.

— Скоро он будет здесь.

— А другие? — спросил дон Баррехо.

— Они расположились на противоположном конце острова и вытащили на берег свое каноэ.

— У них есть стреляющие трубки?

— Только одна; она у того человека, который шел за мной.

Трое авантюристов переглянулись, после чего одно решение сорвалось с их губ:

— Мы возьмем его в плен!..