Последние Девушки

Я делаю глоток чая. Слишком горячий – жидкость обжигает язык. Но я все равно продолжаю пить, в надежде, что боль избавит меня от раздражения, вновь пробивающего себе путь к затылку. На этот раз оно вырастает до размеров отпечатка пальца на коже головы.

– Сэм взяла себе другое имя, – говорю я, – именно поэтому ее никто не мог найти.

– Правда?

Брови Купа удивленно ползут вверх. Я жду, что он вот-вот прочтет лекцию наподобие той, которую когда-то адресовал мне, услышав о моем намерении поменять имя. Но вместо этого он говорит:

– Я не буду спрашивать, ни где вы скрывались, ни под какой фамилией теперь живете. Надеюсь, что со временем вы доверитесь мне и расскажете все сами. Единственное, о чем мне хотелось бы вас попросить, это связаться с близкими и все им рассказать.

– Но семья была одной из причин моего исчезновения, – спокойно отвечает Сэм, – у нас и до «Найтлайт Инн» были напряженные отношения, а после все стало еще хуже. Я, конечно, их люблю и все такое прочее, но некоторые семьи просто не могут быть вместе.

– Я мог бы сам связаться с ними от вашего имени, – предлагает Куп, – просто сообщить, что у вас все в порядке.

– Не могу вас об этом просить.

Куп пожимает плечами.

– Вы и не просите. Я сам предложил.

– В вас говорит истинный слуга народа, – говорит Сэм, – вы работали только в полиции?

– Не только. Я был военным. Моряком.

– По-настоящему воевали?

– Бывало, – Куп отводит взгляд и смотрит на мир за окном, чтобы не смотреть ей в глаза. – В Афганистане.

– Черт! – восклицает Сэм. – Наверняка повидали немало дерьма.

– Повидал. Но говорить об этом не хочу.

– Значит, у вас с Куинси есть что-то общее.

Куп отворачивается от окна, но смотрит не на Сэм, а на меня. Его лицо опять принимает какое-то непонятное выражение. Будто на него вдруг накатывает тягучая, всепоглощающая тоска.

– С душевными травмами каждый справляется по-своему, – произносит он.

– И как со своими справляетесь вы? – спрашивает Сэм.

– Езжу на рыбалку, – отвечает Куп, – охочусь. Много хожу пешком. Как типичный пенсильванский парень.

– Помогает?

– Обычно да.

– Пожалуй, мне тоже стоит попробовать, – говорит Сэм.

– Я с удовольствием как-нибудь возьму вас с Куинси на рыбалку.

– Куинси была права, вы действительно супер.

Она тянется к Купу через стол и сжимает его руку. Он не противится. Мое раздражение все растет. Плечи охватывает напряжение, пробиваясь сквозь ватный слой «Ксанакса». Мне хочется принять еще одну таблетку. Как бы не превратиться в женщину, которая нуждается в такой вот второй таблетке.

– Мне нужно в туалет, – говорю я, хватая со стола сумочку, – ты со мной, Сэм?

– Конечно, – говорит она, подмигивая Купу, – девушки удивительно предсказуемы, правда?

Направляясь вглубь кафе, она опять машет рукой сидящему за столом писателю. Тот отвечает тем же. Мы с Сэм протискиваемся в туалет, рассчитанный только на одного человека, и, прижавшись друг к другу плечами, встаем перед запыленным зеркалом.

– Хорошо у меня получается? – спрашивает Сэм, проверяя, все ли в порядке с макияжем.

– Вопрос в том, что именно получается.

– Быть приветливой. Ты ведь этого хотела, разве нет?

– Да, но…

– В чем тогда дело?

– Просто немного сбавь обороты, – говорю я. – Если переборщишь, Куп сразу поймет, что это игра.

– И у нас будут неприятности?

– Просто это все осложнит.

– Я не против сложностей.

Я роюсь в сумочке в поисках завалявшейся где-нибудь таблетки «Ксанакса».

– Куп против.

– Вот оно что, – многозначительно говорит Сэм. – Значит, у вас с ним сложности.

– Он мой друг, – говорю я.

– Конечно-конечно. Друг.

– Да, друг.

На дне сумочки обнаруживается пара заблудших пластинок жвачки и одинокая, покрытая ворсинками таблетка «Ментоса». «Ксанакса» нигде нет. Я рывком задергиваю молнию.

– Да я не спорю, – говорит Сэм.

– Нет, просто намекаешь.

– Я? – восклицает она, притворяясь обиженной. – Разве я могу намекать, что ты хочешь замутить с этим горяченьким копом?

– Ты только что это сделала.

– Я просто говорю, что он горяченький.

– Никогда не замечала.

Сэм достает блеск для губ и быстро проводит им по губам.

– А вот это ты врешь, девочка моя. Такого нельзя не заметить.

– Правда, никогда. Он спас мне жизнь. После такого не будешь смотреть на человека, как на сексуальный объект.

– Парни будут. Может, тайком, но будут.

Сэм говорит со мной мудрым всезнающим тоном. Как будто старшая сестра, дающая младшей советы об интимной жизни. Интересно, какие мужчины ее интересуют? Вероятно, немного старше нее. Байкеры с накаченной грудью, крепким характером и сединой в бороде. А может, она любит помоложе. Бледных, стройных парней, таких неопытных, что они радуются даже поспешной мастурбации.

– Если даже так, – возражаю я, – то Куп слишком порядочен, чтобы превращать это в проблему.

– Порядочен? – восклицает Сэм. – Он же коп. По моему опыту, они трахаются как перфораторы.

Я ничего не отвечаю, понимая, что она лишь пытается вызвать мое неодобрение, а потом отчитать за то, что я такая паинька. Жанель всегда так делала.

– Да расслабься ты, – говорит Сэм, – я шучу.