Последняя шахта

За свою долгою более чем миллионолетнюю историю человек разумный сильно эволюционировал: придумал массу видов смертоносного оружия, но утратил элементарные способности к выживанию в трудных условиях. Изнеженные крепкой обувью подошвы ног отказывались ступать по острым краям грубо обработанного металла, а ладони рук быстро покрылись кровавыми царапинами. Но тем не менее хилому потомку кроманьонцев удалось всё-таки подняться на три ступеньки вверх. И как раз в это время снизу раздался сильный плеск воды, как будто гигантская рыба попалась на удочку неопытного рыболова и бьёт хвостом, пытаясь сорваться с крючка.

К ужасу Шестакова это была не рыба, да и откуда ей здесь взяться. Это ожила… чёрная гирлянда-сороконожка. Похоже, что льющаяся сверху вода замкнула какие-то таинственные органы в её гибком длинном теле, и там в глубине под резиновой изоляцией потекли неведомые электромагнитные процессы. Оставшиеся целыми лампочки разгорелись ярче прежнего. Ножки-отростки пришли в движение, а чёрный кабель-тело начал выгибаться волнами и сворачиваться кольцами подобно голодной анаконде. Наконец один конец кабеля выпутался из клубка, невероятным образом, нарушая законы равновесия, поднялся на несколько метров вертикально вверх и… обвился вокруг левой ноги Шестакова, сдёрнув его, как будто нарочно, обратно на площадку.

Есть старый армейский анекдот про солдатскую смекалку: рядового Иванова окружила рота вооружённых фашистов; «Это конец», – быстро смекнул рядовой Иванов. Мелькнувшая дурацкая шутка не развеселила Шестакова, но коварный резиновый кабель как будто успокоился. Он сполз с ноги человека, потянулся к лифтовому пульту, который тот давно уже выронил из рук, и ткнулся в него как ласковый щенок мокрым резиновым носом. По его длинному телу пошла рябь, ножки-отростки вытянулись и напряглись, красные лампочки раскалились до бела. Осветив на секунду шахту целиком, они раздулись подобно резиновым шарикам и лопнули, засыпав бетонный пол мелкими осколками.

Колодец погрузился в темноту… А лифт два раза дёрнувшись, с мягким жужжанием электромотора медленно пополз вверх.

Замок переходного люка приветливо щёлкнул и открылся. Майор Шестаков, оставляя на полу мокрые следы, зашёл в бункер и занял своё место согласно боевому расчёту. Последнее, что он услышал перед тем как потерять сознание, – голос полковника Крупенко, торжественно говорившего в микрофон:

– Товарищ главнокомандующий, все системы работают в норме. Ракета к пуску готова. Начинаю обратный отсчёт. Десять, девять, восемь, семь…