Последняя роль неудачника

Готовясь к разговору, Гордеев выяснил, что уроженка Токио Рэй Ямамото училась философии в престижном университете Кэйо, а специального образования как дизайнер одежды не получила. В 1983 году она создала собственную компанию. Часто, не имея возможности нарисовать контуры модели, Рэй «на пальцах» объясняла своим дизайнерам, что она хочет увидеть в материале. В 1989 году Рэй перебралась в Париж, а еще через два года была принята в члены парижского Синдиката prкt-а-porter. Ее фирма специализируется на «антимоде»: деструктивных моделях с утрированно большими плечами, двойными воротниками, карманами, расположенными «вверх», и «дырами» на самых неожиданных местах. В 1997 году Рэй Ямамото была удостоена титула лучшего дизайнера, присуждаемого престижным парижским модным изданием Journal de Textile.

В три часа дня Гордеев, сопровождаемый Артемьевым, вручил госпоже Рэй Ямамото завернутую картину, на которой оказалось искаженное изображение Альбины Артемьевой — вместо волос у нее были иероглифы. Чжуан пришла в неописуемый восторг и сказала, что, когда увидится с Альбиной, непременно похвастается.

— Это мой ассистент, — Гордеев кивнул на Артемьева.

Интервью началось. План был простой — засыпать, япона мать, модельершу вопросами.

— Почему вы выбрали профессию дизайнера?

— Это была случайность, все произошло само собой. Я работала стилистом в рекламном агентстве и не могла найти ничего интересного для съемок. Поэтому я и стала делать собственную одежду. Однако для меня было важно иметь возможность работать самостоятельно и зарабатывать на жизнь.

— Кого вы считаете своим учителем в моде?

— У меня нет учителей. Я сама по себе.

— Что служит для вас источником вдохновения?

— Я всегда начинаю с того, что забываю все, что делала раньше, и игнорирую все, что уже существует. Меня может вдохновить случайная фотография, человек на улице, чувство или ощущение, ничего не значащий, может быть, даже бесполезный и выброшенный в мусорную корзину предмет — все что угодно.

— Какой момент или период в создании модели для вас самый интересный и почему?

— Самое трудное — начало, концепция коллекции. Самое интересное — закончить коллекцию вовремя.

— Прислушиваетесь ли вы к советам?

— Я бы так не сказала.

— Можете ли вы охарактеризовать стиль, который предпочитаете сами?

— Вещи, которые мне нравятся, я ношу снова и снова, они становятся моим стилем. Но мой стиль изменяется со временем. Я люблю играть классическими предметами одежды и классическими моделями, разбивать их на составные элементы и делать их своими.

— Как вы любите отдыхать? Есть ли у вас настоящие друзья?

— Играю с животными, путешествую, посещаю экзотические места, обычно на природе.

— Какие человеческие качества вы цените особо?

— Честность, верность.

— Что может заставить вас распрощаться с человеком навсегда?

— Предательство.

— Говорят, на людях вы очень застенчивый человек. А какая вы на самом деле?

— Просто я люблю говорить через свои вещи — мою работу очень трудно объяснить словами.

— Чем вы гордитесь больше всего в жизни?

— Тем, что у меня так много сотрудников, которые обожают работать над созданием моделей.

— Есть что-то, о чем вы сожалеете?

— Жестокость по отношению к животным.

— Есть что-то, без чего вы не можете обойтись ни дня?

— Кофе.

— Кто ваша любимая модель?

— Кэмпбелл.

— А из русских?

Тут госпожа Ямамото, до сих пор отвечавшая, как автомат, задумалась, потом сказала:

— Мне нравится Артемьева… Но ей не хватает уверенности в себе. Я бы хотела, чтобы она у меня работала, хотела, чтобы это было сейчас, но, к сожалению, ничего не получилось, она ведь сломала ногу…

Гордеев показал за спиной напрягшемуся Артемьеву кулак.

Глаза у японки стали как блюдца, она сообразила, что сболтнула лишнее.

— Этого никто не знает, и прошу вас не писать. Вы мне обещаете?

— Можете не сомневаться.

Японка расцвела.

— Вы останетесь на дефиле? А пока я могу предложить вам выпить.

— Непременно, как же я могу пропустить такое?! — удивился Гордеев, имея в виду и первое и второе предложение. Он церемонно поклонился и прочитал хайку:

Госпожа Ямамото захлопала в ладоши:

— Это же мой любимый Танака!

— Мой любимый, — вежливо, но решительно поправил Гордеев. Он понятия не имел, чьи это стихи. Просто услышал однажды и запомнил.

16

Полтора часа спустя в ожидании дефиле гости пили невкусный кофе и зевали. Но вот в семь часов вечера взревела музыка, и на тщательно, по-японски утрамбованный красный песок выбежали жизнерадостные мужчины-модели, показав коллекцию весна-лето-2005 минут за десять. После чего всех напоили шампанским «Мoet&Chandon». Для удобства оно подавалось прямо в бутылках по 250 граммов: на горлышко насаживался колпачок-стаканчик.

А вот после дефиле был уже настоящий банкет: за кулисами веселые повара в колпаках и фартуках угощали избранных пармской ветчиной, свежей клубникой, малиной и дынями, маринованными лисичками и осьминогами, тушенными в горчичном соусе.

В девять часов вечера начался прием, организованный в честь японской модельерши. После нескольких официальных тостов про нее быстро забыли, и модельерша куда-то улизнула.