Иосиф встречается с ними и, понятно, они его боятся. Их брат, которого они продали в рабство из злого умысла, теперь обладает силой жизни и смерти над ними. Как второй по силе Фараон, он может делать с ними все, что захочет. Но Иосиф не мстителен. Вместо этого он говорит:
Как рассказывает автор книги Бытие, Иосиф утверждает, что его продали в рабство с предусмотрительной целью: "Бог послал меня - не вы послал меня сюда, а Бог”.
Означает ли утверждение Иосифа - "Бог послал меня" - то, что его братья продали его в рабство по воле Божьей? Нет, ибо никогда не будет воли Божьей продать своего брата в рабство. Это должно было произойти таким образом? Нет - это могло произойти по-другому; можно представить себе братьев, не продающих Иосифа в рабство. Предположительно, они не были предопределены принять такое решение. Ретроспективное переосмысление цели в истории не требует, чтобы мы думали об этом как о Божьей воле или о том, что это должно было произойти таким образом. Скорее, история утверждает, что даже злое деяние продажи брата в рабство было использовано Богом для предусмотренной им цели.
Применяя эту историю Иосифа, как мы можем видеть историю Великой Пятницы? Смерть Иисуса была по воли Божьей? Нет. Никогда не будет воли Божьей, чтобы праведный человек был распят. Это должно было произойти? Могло получиться по-другому. Возможно, Иуда не предал Иисуса. Храмовые власти, возможно, приняли решение не рекомендовать казнь, а принять иное решение. Пилат, возможно, отпустил Иисуса или принял решение о не смертельном наказании. Но это произошло именно так. И как рассказчик Бытия, ранние христианские рассказчики оглядываются назад на то, что произошло, приписывают промыслительные значения Страстной Пятнице. Но это не значит, что Страстная Пятница должна была случится.
Но по другой причине казнь Иисуса была практически неизбежна. Не из-за Божественной необходимости, а из-за человеческой неизбежности - это то, что системы господства делали с людьми, которые публично и энергично их оспаривали. Это часто случалось в Древнем мире. Это случилось с бесчисленными людьми на протяжении всей истории. Ближе к Иисусу, это случилось с его наставником Иоанном Крестителем, арестованным и казненным Иродом Антипой, незадолго до этого. Теперь это случилось с Иисусом. Через несколько десятилетий это случится с Павлом, Петром и Иаковом. Мы должны задаться вопросом, что это было об Иисусе и его движении, которое так спровоцировало власть на вершине систем господства их времени.
Но Иисус был не просто несчастной жертвой жестокости доминирующей системы. Он также был героем, наполненным страстью. Его страсть, его послание, было о Царстве Божьем, о котором он говорил крестьянам, как голос крестьянского религиозного протеста против центральных экономических и политических институтов своего времени. Он привлек последователей и отправился в Иерусалим во время Пасхи. Там он оспорил действия властей в публичных дебатах. Все это было его страстью, которой он был увлечен: Богом и Царством Божьим, Богом и страстью Бога к справедливости.
Страсть Иисуса убила его, или можно сказать так: страсть Иисуса к Царству Божьему привела к тому, что часто называют его страстями, а именно к его страданию и смерти. Но чтобы ограничить страсть Иисуса его страданиям и смертью, нужно игнорировать страсть, которая привела его в Иерусалим. Думать о страсти Иисуса, как о том, что произошло в Страстную Пятницу, - это отделить его смерть от страсти, которая оживила его жизнь.
Теперь вернуться к вопросу, с которого начался этот раздел. Должна была произойти Страстная Пятница? Как Божественная необходимость? Нет. Как человеческая неизбежность? Практически да. Страстная Пятница является результатом столкновения между страстью Иисуса и системами господства его времени.
Важно понимать, что то, что убило Иисуса, не было чем то необычным. У нас нет причин думать, что храмовые власти были нечестивыми людьми. Более того, поскольку империи уходят и приходят, Рим был лучше, чем большинство из них. В этом нет ничего исключительного или ненормального; это просто то, как ведут себя системы доминирования. Столь распространенной является эта динамика, которую, как мы предполагали в начале этой книги, можно также назвать нормой цивилизации. На широком уровне обобщения Страстная Пятница стала результатом столкновения между страстью Иисуса и нормальной жизнью цивилизации.