Последняя исповедь

-- Когда я уехал, ей было всего семь лет. Я часто играл с ней. Теперь, когда я вернулся, она стала взрослой и очень красивой девушкой. Мари волевая особа, во многом похожа на отца. Он видел в ней достойную наследницу, но ему не понравился ее новый жених некий мсье Перье. Мне рассказывали, что Фрессон назвал его альфонсом и грозился лишить дочь наследства. Но она привыкла все делать по-своему и проигнорировала слова отца.

-- А вы согласны с мнением покойного Фрессона о женихе своей дочери?

-- Полностью, - ответил Шатилье. - Отвратительный тип. Удивительно, что такая женщина, как Мари могла выбрать его. Увы, подобные мужчины льнут к особам ее типа.

-- А куда вы направились после исповеди?

-- На встречу с банкиром.

На этом Робеспьер решил закончить беседу.

Следующей собеседницей была Катрин Броссе. Женщина лет тридцати с неопределенными невыразительными чертами лица. Эта особа не обладала ни шармом, ни привлекательностью, она производила какое-то отталкивающее впечатление. Многие назвали бы ее потенциальной кандидаткой в старые девы. Светик невольно стало жаль детей, с которыми эта похожая на истукан женщина занимается музыкой.

-- Когда я собиралась исповедаться, из церкви выбежал какой-то молодой человек, он грозился убить кюре, - вспомнила Броссе. - Я очень испугалась... И он все же совершил это убийство!

-- Я так не думаю, - возразил Робеспьер. - А когда вы пришли, кюре был жив?

-- Разумеется, - с усмешкой ответила женщина. - Иначе бы я подняла шум.

-- Вы видели Мари Фрессон? Она должна была придти на исповедь после вас.

-- Да, видела, - ответила Броссе. - На ней был ее ужасный красный плащ. Мари любит яркие цвета.

-- Вы подруги? - спросил Робеспьер.

-- Да, мы с ней очень подружились, - ответила Броссе. Хотя, мы такие разные! Мари богата и красива, а я не обладаю большим состоянием и внешность у меня ординарная. Но мы очень хорошо понимаем друг друга, хотя, Мари дама скрытная. Все свои секреты она доверяла кюре, которого убили.

-- Вы вернулись из Америки вместе с мсье Шатилье?

-- Да, я француженка. Я давно хотела переехать во Францию, но у меня не было денег. Мсье Шатилье мне помог.

-- А что вы знаете о мсье Перье? - спросил Макс.

-- Ужасный тип, - отмахнулась Броссе. - Бедняжка Мари влюбилась в него и не хочет никого слушать. Ради этого Перье она отвергла порядочного человека. Я пыталась поговорить с ней, но безуспешно. Мне не нравятся люди, похожие на Перье.

-- Вам больше по вкусу люди типа мсье Маля? - спросил Робеспьер.

-- Да, - кивнула Броссе, волнуясь. - Мне он очень нравиться, думаю теперь, когда они с Мари расстались... Ох, это не важно...

-- Большое спасибо, вы нам очень помогли, - поблагодарил ее Робеспьер.

В дом Мари Фрессон их не пустили. На вопрос "Что случилось?", дворецкий дал краткий ответ:

-- Мадмуазель Фрессон умерла.

-- Умерла? - переспросил Робеспьер. - Когда?

-- Этой ночью или вечером, точно сказать не могу... Увы, она была совсем одна. У нас, слуг, был выходной, и мы вернулись только сегодня утром. Она сидела в кресле, будто спала, но была уже совсем холодной...

- А вам не известно, когда ваша госпожа вернулась домой?

-- Вечером, часов в пять, - ответил дворецкий. - Это соседка сказала. Она заметила красный плащ мадмуазель.

-- А кто-нибудь к ней заходил?

-- Соседи говорят, что никого не видели.

-- Мне бы очень хотелось поговорить с ее камеристкой, попросил Робеспьер. -- Ну, не знаю, - задумался дворецкий.

Макс вложил ему в руку монету.

-- О, конечно, конечно, - кивнул дворецкий. - Проходите. Эй, Жанна, с тобой хотят поговорить!

"Надо будет эти расходы взыскать с Камилла, - подумала Светик. - У Макса и так денег не хватает, а тут еще жадных слуг подкупать приходится".

Их проводили в просторную гостиную. На стене висел большой портрет хозяйки дома и ее жениха. Портретист точно передал характеры своих натурщиков. Надменный взгляд, волевой подбородок, губы, сложенные в насмешливую улыбку, помогали составить предположение о личности Фрессон. Мсье Перье был слащавым молодым человеком, хорошо знакомым с делом альфонса. Мадмуазель Фрессон хозяйски опиралась на его плечо, точно на свою личную собственность.

Маленькая сухая проворная камеристка с интересом изучала собеседников. Она с радостью решилась рассказать все. Робеспьер любил вести беседу со слугами, они обычно подмечают многое и с радостью об этом рассказывают. Но их историям нужно доверять осторожно, слуги всегда склонны кое-что присочинить.

-- Я нашла ее в гостиной, - сказала Жанна. - Ох, я так испугалась! Она сидела в кресле у открытого окна. Вот здесь.

Робеспьер подошел к окну, которое выходило во двор с высоким забором, обросшим плющом.

-- Рядом с мадмуазель на полу лежала разбитая чашка кофе, вспомнила камеристка. - Наверное, мадмуазель стало плохо, и она выронила ее. Ох, как это печально, что никого из нас не оказалось рядом! Может, мы смогли бы ей помочь.

-- Странно, - пробормотал Робеспьер. - А ваша госпожа болела чем-нибудь?

-- Нет, она никогда на здоровье не жаловалась, - уверенно ответила Жанна. - Я слышала, что она могла протанцевать подряд все танцы на приеме.