Последняя гавань Белого флота. От Севастополя до Бизерты

Шальные ветры Гражданской войны занесли семью контр-адмирала Плотто сначала в Севастополь, а оттуда в Стамбул. Король Греции пригласил первого флагмана русских подводников в Афины в качестве инструктора для нарождавшихся подводных сил греческого флота. Так Александр Владимирович навсегда осел в Пирее. Скончался он на 79-м году жизни, в 1948 году. Наш современник по минувшему веку.

Я стоял перед могилой Плотто с чувством невольной вины. Ни в одном из российских военно-морских музеев не встретишь не то что портрета этого замечательного моряка, даже имя его не упомянуто. Забыли сказать о великой заслуге Плотто в фундаментальном «Морском биографическом словаре». А все потому, что у советских историков он проходил по разряду «белоэмигрантов». И двадцати послеКПССных лет оказалось мало, чтобы исправить вопиющую несправедливость. Помнят о нем разве что здесь, в Пирее, да в Париже, где живет его внук — полный тезка деда. Именно от него я многое узнал, побывав в парижском доме Александра Владимировича, осмотрев его домашний музей, посвященный Русской эскадре в Бизерте.

Александр Плотто-младший появился на свет в Севастополе в недоброе время — в 1920 году, в самый разгар белой эвакуации. Младенцем покинул Россию на борту отцовского корабля. Его отец, лейтенант Владимир Александрович Плотто, командовал миноносцем «Гневный» и именно на нем, как и его сотоварищ по флоту лейтенант Манштейн на «Жарком», вывез свою семью в Константинополь.

«Шли годы. Саша Плотто вырос, стал Александром Владимировичем, получил хорошее техническое образование, — сообщает биографический очерк. — Появилась семья, родились три сына, которым он дал любимые русские имена Михаил, Владимир, Петр, потом внуки. К сожалению, они уже не говорят по-русски. Выйдя на пенсию, А.В. Плотто занялся настоящим делом, как он считает, главным в его жизни — возвращает из небытия имена, даты, лица, принадлежащие тому периоду русской истории, который долгие десятилетия предавался забвению или анафеме.

Каждый день, вот уже на протяжении десяти лет, он неизменно, с кожаным портфелем в руке, к которому добавился в последнее время ноутбук, отправляется в старинный замок Винсент, где сейчас размещается исторический отдел армии и военно-морского флота Франции. Здесь в специальных металлических ящиках размером с большую посылку хранится настоящее сокровище — документы, личные бумаги офицеров и матросов Русской эскадры, вывезенные из Севастополя. За все эти годы А.В. Плотто смог ознакомиться с содержанием менее чем половины из них: архив занял 60 несгораемых ящиков.

Может так статься, что в скором времени эти архивы будут возвращены на родину, ведь Россия уже начала кое-что передавать Франции из ее документального наследия. А.В. Плотто доверено тщательно ознакомиться с русским военно-морским архивом. В памяти плоттовского компьютера сегодня тысячи фамилий. К слову, в этом же архиве он обнаружил послужной список своего деда, отца, многочисленных родственников, кровно связанных с историей российского флота. В 1998 году Александр Владимирович издал объемистый фолиант “На службе Андреевского флага в императорском флоте России”, где представлены биографии высшего офицерского состава флота. Сегодня к нему обращаются многие россияне, которые пытаются разыскать следы своих родственников, ставших эмигрантами. А.В. Плотто старается ответить всем. Это удивительно отзывчивый и потрясающе скрупулезный в бумажных делах человек.

Не так давно он передал в Россию, на родину, некоторые архивные документы, которые достались ему от потомков русских морских офицеров. Среди них — дневник, куда почти сто лет назад записывал свои воспоминания молодой морской офицер с броненосца “Пересвет” в Порт-Артуре. Его страницы обгорели, дневник лежал у мичмана на столе, когда в каюте разорвался японский снаряд. Вот его последние строки: “Нагорный и Авдеев спасали мои вещи...”

А еще Александр Владимирович подарил Российскому фонду культуры картину, которая хранилась и почиталась в семье как одна из самых ценных реликвий, — акварель “Зимний Петербург” кисти Александра Бенуа. Когда-то она принадлежала их родственнику Павлу Гавриловичу Криволаю, гардемарину морского корпуса в Севастополе. В свое время картина была подарена французскому послу в России — Морису Палеологу (известно, что первой российской царицей была София Палеолог, от герба ее рода происходит двуглавый орел, эмблема Российского государства). За это потомок славной морской российской фамилии Плотто был пожалован благодарственным посланием от президента России.