Последнее заклинание

Голосом, тонким и дрожащим, подобным призраку его бывшего голоса, он произнес заклинание, служащее для изгнания призванного фантома. Очертания Нилиссы растаяли в воздухе, как дым, и лунный отблеск, который окружал ее, сменился последними лучами солнца. Малигрис обернулся к змее и проговорил с меланхоличной укоризной:

“Почему ты не предупредила меня?”

“Предупреждение помогло бы?” последовал ответный вопрос. “Все знание твое, Малигрис, за исключением этой единственной вещи; и никаким другим способом ты не мог бы научиться ей”.

“Какой вещи?” вопросил чародей. “Я не научился ничему, кроме тщеты мудрости, бессилия магии, ничтожности любви, и обманчивости памяти … Скажи мне, почему я не смог вызвать к жизни ту же самую Нилиссу, которую я знал или думал, что знал?”

“Это действительно была Нилисса, которую ты вызвал и видел”, ответила змея. “Твоя некромантия была могущественной до сих пор; но никакое некромантическое заклинание не могло вызвать для тебя твою собственную утраченную юность или пылкое и бесхитростное сердце, которое любило Нилиссу или пылающий взор, который созерцал ее тогда. Это, мой хозяин, и было вещью, которой ты должен был научиться”.

Перевод: Bertran

lordbertran@yandex.ru