Последнее предупреждение

- Да.

- Капитан, что вы задумали? - спрашивает сенатор, и голос ее НЕ дрожит. Главное - это выдержка. Еще один урок из детства.

- Мы им так не дадимся. Остается одно: умереть во время попытки оказать сопротивление.

- Капитан:

- Это лучше, чем сгнить в тюрьме, госпожа сенатор. Я поведу за собой добровольцев.

Она отворачивается к экранам. К звездным разрушителям.

- Хорошо, капитан. Я не могу ни вам, - устало соглашается, - ни вашим людям приказывать, как выбирать свою смерть.

- Мэм, все было не зря. Не вините себя. Это был наш выбор. Возьмите, - капитан вкладывает ей в руку свой бластер и уходит из рубки.

- Прощайте, капитан, - полушепотом говорит она ему вслед.

Так ее и находят спустя полчаса: безучастно ожидающей своего ареста. С бластером в правой руке, не снятым даже с предохранителя. Бластер отбирают, но на всякий случай ведут под прицелом.

В коридоре конвой наталкивается на Вейдера.

Случайно? Или он ждал их?

- Лорд Вейдер, госпожа сенатор Чандриллы, Мон Мотма, - докладывает штурмовик, - при аресте сопротивления не оказала.

Молчание в ответ. Минуты? Секунды?

Труднее этого молчания нет ничего. И не было.

Тяжелый взгляд сквозь пропасть в миллион парсеков: через три шага и двадцать лет жизни. С ним всегда было трудно. Даже в те давние времена, когда все было по-другому. Даже полчаса назад, когда они еще не смотрели друг на друга с позиций судьи и преступницы.

Ледяное спокойствие всегда было ее маской, ширмой, которая надежно скрывала эмоции. Остатки экипажа «Тантива IV», те, кто выжил, должны запомнить ее такой. Несгибаемым символом Альянса:

Главное выдержка.

- Вы не спросите «почему»? - вызывающий тон, прикрывающий слабость. Но время иллюзий прошло. Заговорив первой, ты УЖЕ открыла оппоненту больше, чем следовало. Дипломат, знающий о переговорах все, - и вдруг делаешь ошибки, достойные новичка. Потому что знаешь: этот бой уже проиграла. Нет стратегии, нет тактики, нет даже завтрашнего дня. Только настоящее. - Не хотите услышать, почему я это сделала? - вот, теперь вызов. Так предсказуемо, что становится страшно собственного цинизма.

- Нет.

А: вот теперь она удивилась. Что ж, в ломке сценария есть своя прелесть.

- Почему?

- Я это знаю.

Ироническая улыбка во все лицо. По сути - еще одна маска, но иное отвергается правилами. Не о чем сожалеть:

- Много лет назад я делал то же, что вы сейчас. Разница лишь в том:

Вопросительно поднятая бровь.

- : что мне это удалось, - пауза на три вздоха. Респиратор навязчиво хорош для измерения времени. - Почти.

- Почти не считается. ЭТО вы тоже знаете, милорд.

Утверждение, не вопрос.

- Проводите арестованную в камеру.

«Иногда достаточно и «почти» - беззвучно произносят губы под маской.

Фигура в черном снова на мостике. Кажется, что ситх просто смотрит на звезды. Очередная ошибка - как и множество других в его отношении.

«Умная женщина». Так и не спросила, что ее ждет. Проблема не столь проста, как выглядит. Слишком много неизвестных в уравнении, - а решать больше некому. Завтра будет Звезда Смерти. И кое-кому с инициалами Л.В. пора разобраться с сомнениями по этому поводу. А заодно и с тем, стал ли он бояться называть мерзость мерзостью.

ГЛАВА 2. ЗАМКИ ИЗ ПЕСКА

- Бен! Бен Кеноби!

Задремавший старик встрепенулся. На пороге стоял юный Скайуокер и улыбался.

- Полдень. И не жарко тебе, Люк, летать по пустошам Юнд-ленда в такое время?

- Я завернул к вам по пути в город. Тетя передала пирог.

- Передай ей, что это лишнее... и мое спасибо.

- Хорошо. Передам. У нас опять сломался испаритель.

- Нужна помощь?

Люк оборачивается уже у двери. Неугомонный. Есть в кого. Да: а вот об этом не надо.

- Нет, пока сами попробуем.

Обычный разговор. Пара предложений с обеих сторон, - и молодой Скайуокер уходит. В сценарий таких встреч разнообразие вносит лишь приглашение Оуэна Ларса на ужин, да и то иногда. Ларсы недолюбливают бывшего джедая, причем - не только за чужеродность. Но явно демонстрировать неприятие все же не решаются: ведь тогда придется объяснять мальчику, ПОЧЕМУ: да, за прошедшие двадцать лет они все стали порядочными трусами. Или - всегда были? Что за странные мысли лезут в голову: лучше уж так, как есть. Никаких душещипательных откровенностей, никаких воспоминаний прошлого. И таким отношениям все рады - и Ларсы, и сам Бен. Но сегодня, сегодня бывшему рыцарю мало. И он задает вопрос, пытаясь задержать гостя любым способом:

- Как у тебя дела?

Люк удивляется, пожимает плечами.

- Много работы.

- А как гонки в каньоне?

- Вы знаете? - изумленно спрашивает Люк и тут же исправляется: - То есть, я хотел сказать: ни в каких гонках не участвую. Это - самоубийство.

- Я ничего не скажу дяде, - улыбается Кеноби. - Я слышал, что ты пришел первым, обогнав Биггса.

- Да. Но все это скоро закончится.

- Потому что Биггс записался в Академию?

- Да.

- Ты тоже хочешь?

- Очень хочу! Я хочу уехать всю свою жизнь. Но дядя меня не пускает. Говорит, что сам не справится с делами, да и я еще молод. Хотя это не так.

- Твой дядя прав. Ты очень молод: