Последнее искушение. Эпилог

— Передай своему..., — Голенко прервался, мысленно понося ее любовника, — что все идет как надо. Все мне доверяют! Я снова свой у Юсуповых и ко всему там имею доступ. И с бабами — все о’кэй! Ты же знаешь, ма, — он самодовольно ухмыльнулся, — с вашим сословием у меня проблем нет. И секретаршу босса закадрил, и программистку — как мне велел твой...

Он снова про себя матерно выругался и продолжал хвастать:

— Представляешь, ма? На меня глаз положила даже жена Петьки — уж в этом я никогда не ошибаюсь! А шмара — высший класс: тянет на «мисс Европу»!

Видно Резник все слышал, так как Оксана снова, запинаясь, посоветовала:

— Ты, сынок, будь поосторожней! И не вздумай заигрывать с женой Петьки! Ведь должен понимать: если взревнует, все пропало!

Но Дмитрий понимал это сам и постарался их с Резником успокоить.

— Да не трепыхайтесь вы! Чай, не дурак! Для меня бабки важнее!

Часть вторая.

ПАДЕНИЕ

Глава 7.

Личный водитель

Закончив очередное заседание, Петр уже собирался пойти перекусить, когда ему позвонила мать. Он устал, проголодался и торопливо сказал:

— Мамуля, ты откуда говоришь — из театра? Если дело не срочное, я тебе через полчаса перезвоню. Деньги я уже перевел на имя вашего директора.

— Ну вот, у тебя уже и для меня нет времени, — обиделась Светлана. — Что с тобой, сын? Причем тут твоя помощь театру? Нам поговорить больше не о чем?

Она задохнулась от возмущения:

— Дашу ты обидел, с отцом перестал считаться, а теперь и я уже не нужна? Тебя просто не узнать! Ты в здравом уме?

Выговор матери подействовал, как холодный душ. «Ведь она и так редко мне звонит, а я с ней — как с посетителем. Видно, переутомился: ум за разум заходит, — мысленно осудил себя Петр. — Мама вправе обидеться». И вслух покаянно произнес:

— Прости, мамуля! Два часа подряд заседали, и хотелось хоть немного передохнуть. Ну не обижайся, говори: что у тебя?

— Ладно, хотя уже и не знаю: важно ли это для тебя, — с горечью сказала Светлана. — Олечка простужена и сидит дома. А ты обещал сестрам новую игру на компьютере. Забыл, наверное, за своими делами?

— Забыл, мамуля, — честно признался Петр. — Я пришлю человека, чтобы научил ее этой игре. И с ним еще чего-нибудь для сестричек.

Но этим он еще больше обидел мать — так и не понял, что родители и сестры скучают по нему и хотят лишний раз повидаться.

— Ты совсем стал черствым, Петя! Кого ты пришлешь? Думаешь, у нее мало игр? Девочки хотят видеть своего брата! А тебя они уже не интересуют? Разве ты их не любишь?

На лице Петра одновременно отразились огорчение и досада.

— Ну конечно, я их очень люблю, мама! И заеду к вам сразу после работы, — твердо пообещал он. — Так и передай Оленьке!

— Лучше немного позже, — попросила Светлана. — Мне бы хотелось, чтобы дома уже был папа. С ним тебе тоже надо повидаться: он молчит, но я знаю — переживает, что вы перестали понимать друг друга.

Она сделала паузу и заботливо добавила:

— Ты слишком много работаешь и выматываешься! Необходимо больше отдыхать. И лучше всего — в семье. У себя дома, с сыном и Дашенькой. С нами и сестренками. А сегодня к тому же придет тетя Наташа — будем разучивать новый репертуар. Ты ведь любишь романсы?

— Очень, мамуля! — сразу заулыбался Петр. — С удовольствием вас послушаю.

* * *

В ожидании сына Светлана хлопотала на кухне, и ей помогала Наташа: как кулинар она была лучше подруги и особенно хорошо делала яблочный пирог — все его любили. Когда приготовления были закончены и стол накрыт, они присели передохнуть и, само собой, разговор зашел о семейных проблемах.

— Ну что, Натуся, Витя не изменил своего решения? — осторожно спросила Светлана, зная, как болезненно переживает подруга свой разрыв с мужем. — Почему вы до сих пор не объяснились? Он не желает с тобой разговаривать?

— А он, как вышел из больницы, опять укатил в командировку, и, вернувшись с гастролей, я его не застала, — хмуро ответила Наташа. — Будто не знаешь, как Миша эксплуатирует моего Сальникова, — пыталась она пошутить, но прозвучало это невесело.

«“Моего” — это уже хороший признак, — отметила в уме Светлана. — Значит, не все еще потеряно». А вслух преувеличенно бодро сказала:

— Вот помяни мое слово: приедет Витя, вы объяснитесь — и все будет тип-топ! Ведь он тебя любит, я точно знаю — от Миши. Какой же может быть развод?

— Ну, допустим, так и будет. А что дальше? — безнадежно покачала головой подруга. — Он не хочет мириться с моими гастролями!

— И совершенно прав! Ему нужна жена и уют в доме — как каждому мужику!

Светлана подумала и решительно заявила:

— Развод грозит тебе одиночеством, Натуся! Неужели гастроли того стоят? Сведи их до минимума, и вы с Витей поладите!

— Но меня отчислят из оркестра! А музыка — это мой мир!

— Только без паники, Натуся! — прикрикнула на подругу Светлана. — Без оркестра тоже не пропадешь. Ты пианистка с мировым именем!