После измены

—А ты вообще молчи, — фыркает на пса Йохан, и Сенатор тут же понуро опускает голову. — Вымогатель, — возвращает дымчатый взор к моему лицу. — Я тебе сколько раз говорил. Не реагируй…

— Ты его глаза видел?

— И это говорит человек, который не любит доберманов.

Сенатор возмущённо задевает меня лапой по ноге, а потом преданно опускает голову на ботинок.

— Кажется, праздник удался, что скажешь? — перевожу тему разговора.

—Что и раньше, — бросает между делом. — Что люблю тебя и с тобой каждый день… — запинается, — как праздник.

Очередная стрелочка насквозь пронзает сердце. Йохан крайне редко произносит эти слова. Он из разряда мужчин, которые говорят один раз. И если ничего не меняется — больше не повторяет. Тем ценнее для меня подобные моменты.

Насколько я благодарна судьбе, что та подарила мне этого мужчину, описать сложно. До него словно и не жила. Каждая ошибка, каждое падение нужны были для того, чтобы прийти в нужный момент времени в нужное место. Случайности не случайны. Каждый день благодарю небо за Йохана. Каждый день молчаливо желаю ему сил и здоровья. За четыре года приступы болезни больше не повторялись, и это самое большое счастье.

Супруг безумно любит наших девочек. Он самый лучший папа на свете. Я искренне верю, что впереди у нас ещё очень много времени. Но каждый прожитый день для меня — настоящий подарок небес.

— Что ты так загадочно смотришь? — прищуриваюсь подозрительно. — Рассказывай, что задумал. Уже по лицу все видно.

ЙОХАН

Ничего-то от неё не скрыть. Она очень внимательная. Проницательная. Ласковая.

Нежусь в тепле ее взгляда, боясь измерять глубину собственной благодарности за то, что она у меня есть. За то, что подарила мне семью. За то, что каждый день наполняет смыслом.

За то, что в свои двадцать пять оказалась намного мудрее меня в мои почти сорок. Сумела собрать и склеить то, что я собственными руками разбил на миллион осколков. Она смогла починить то, что я сам испортил.

Настоящая. Вот какая. Моя жена. Семья. Моя жизнь. Настоящая. И только благодаря ей. Даша вытянула меня из мира, где царит равнодушие и серость. Где нет надежды, а собственное Я уже растворяется в вечности.

Она всегда думает за нас обоих. А я теперь всегда думаю о ней. Моя жизнь без неё оборвалась бы очень быстро.

Сложно признаться, но это правда. Когда нет цели, лишь разочарование и пустота внутри, душа умирает. И только Даша смогла из пепла возродить новую жизнь, подарив мне мое продолжение. И я обязан ей всем, что у меня сейчас есть, но она не просит благодарности. Она просто радуется, что я рядом.

Она не ждёт моей кончины, отсчитывая дни. Она безмолвно каждый день молится, чтобы я жил.

И я буду это делать. Ради нее.

Люблю ли я ее? Нет. Это не любовь. Это чувство такое сильнее, что простая любовь меркнет рядом с ним. Даша — мой воздух. Не станет ее, не будет меня. Говорят, у мужа и жены душа к душе лежит. Врут. Одна на двоих она. Душа.

Провожу ладонью по ее щеке, она ластится в ответ.

— Я хотел ещё раз у тебя уточнить, — обвожу указательным пальцем пространство вокруг. —Тебе… точно нравится этот дом?

На съёмной квартире мы прожили три года. Нас все устраивало. Мы привыкли. К собаке претензий не было. И к малышке не появилось. Там было удобно. Но хотелось бы побольше места. Когда мы начали задумываться о втором ребёнке, я сразу сказал Даше, что меня эта квартира уже не устраивает.

Найти к покупке то, что нравилось бы обоим — оказалось задачей не из легких. Были принципиальные моменты для меня. Нашлись и для Даши.

Жена сказала, что не хочет покупать жилье из расчета «стерпится-слюбится». Она хотела сразу то, к чему потянется душа.

Этот дом мы нашли случайно. И сразу поняли, что это ОН. Но заехать удалось не сразу. Я очень хотел его выкупить, но хозяева наотрез отказались продавать. Только долгосрочная аренда. Я подумал-подумал и плюнул на желание иметь собственное жилье, арендовав недвижимость. Потому что ни с одним другим вариантом глаза супруги так не загорались.

Даша любит этот дом. Вне всяких сомнений. За год облюбовала его, как родной. Как будто он уже наш.

И сегодня, в ее день рождения, я готов объявить важную новость.

— Да, ты же знаешь, что он мне очень нравится, — тянет немного расстроенно. — Только не говори, что ты нашёл что-то стоящее и нужно вновь готовиться к переезду…

— Да, я нашёл что-то стоящее, — хмурится, впивается зубками в нижнюю губу. — Но готовиться к переезду не нужно. — Окидываю взглядом окна, крышу, веранду. Прижимаю к себе супругу сильнее. — Этот дом теперь наш.

Округляет глаза, потрясенно оглядывает забор, крыльцо.

— Как?! Как ты это сделал? Хозяева отказывались его продавать!

— Для тебя я готов на что угодно, — ласкаю мысленно каждую черточку ее лица. Улыбаюсь, довольный ее реакцией. — Он тебе нравится. И он твой.

— Йохан! — обнимает меня за шею, сгоняя Сенатора со своих ног. А я зарываюсь носом в ее волосы, наслаждаясь родным запахом. Ее запахом. — Боже! Как ты смог этого добиться! Это же… это же нереально! Я так счастлива! Спасибо тебе!!!