После измены

Слабые нотки незнакомого для меня аромата проникают в легкие.

— По собственному желанию?

— Да, ей нравится, — мужчина смотрит на меня с сомнением. — А что? — хмурится.

Пожимаю плечами и отворачиваюсь. Молчу. А что я скажу? Лично я не вижу в ребёнке ни заинтересованности, ни радости, ни удовольствия. Конечно, за столь короткое время нельзя судить. Я могу и ошибаться. Но мне не нравится затравленный взгляд девочки. Она же мечтает, чтобы эта пытка поскорее закончилась!

Когда занятие подошло к концу, Алисия вышла к нам с траурным выражением лица. Чего и следовало ожидать. Она прекрасно осознаёт, как двигается. Видит, что другим детям удаётся больше. И от этого очень расстраивается. Эти малыши очень чувствительны и восприимчивы. А к неудачам особенно.

Она даже не спросила, понравилось нам или нет. А просто пошла переодеваться. Молча. Мы с Йоханом, переглянувшись, с поникшими плечами поплелись за ней. Вокруг улыбки и суета. Радость и гомон. А у Алисии слёзы на щеках.

Я на интуитивном уровне чувствую, что если ей сказать, что все хорошо, она громко обвинит меня во лжи. И больше никогда не обнимет. Не доверится.

— Ну, не все так страшно оказалось? — Йохан пытается разрядить обстановку. И улыбнуться.

— Я хочу уехать, — произносит малышка глухим голосом. Кто-то будто выкачал из него задор и счастье. — А ты поедешь с нами? — тянет с надеждой.

Мой взгляд мечется с Йохана на неё. Мужчина незаметно складывает ладони лодочкой и растягивает губы в беззвучной просьбе «Пожалуйста».

— Если вы меня возьмёте с собой, то я буду рада составить вам компанию.

Нерешительная детская улыбка царапает сердце. Я понимаю, как Алисии тяжело сейчас. Сама через подобное проходила. И это, надо признать, не самое приятное чувство. Оно враз может убить самооценку и стремление двигаться дальше.

По пути заехали в супермаркет. Алисия без энтузиазма выбрала себе мороженое. Йохан тактично уточнил, хочу ли я что-то. И, несмотря на отказ, мне все равно досталось такое же мороженое, как у малышки, и ещё огромная шоколадка.

Как только уселись в машину, девочка начала выпрашивать мороженое.

— Только после плотного обеда, — наставительно бурчит Йохан вполоборота. Меня настолько умилило это замечание, что я разулыбалась, вслух заметив, что сама бы не отказалась от кусочка шоколадки. — Всех касается, — сверкает глазами.

А до меня не сразу дошло, что он только что пригласил меня на обед…

— Куда мы едем?

— Мы вместе едем к Йохану! — после неудачного выступления воодушевленные нотки впервые пробираются в голос Алисии. — И познакомим тебя с Сенатором!

Глава 15

Ох, мамочки. Ну здравствуй, Сенатор!

Собака большая. Огромная! Опасная морда, широкая, чуть зауженная. Взгляд осмысленный. Проницательный. Цепкий. Почему-то в этот момент отец Йохана пришел на ум: такой же мощный, смотрит с подозрением, оценивающе. А этот ещё и принюхивается.

Пёс навострил купированные уши, прежде чем смело отстранить от меня Алисию.

Элегантное мускулистое тело на самом деле вызывает больше восхищения, чем опасений. Красивый силуэт таит в себе недюжинную силу и мощь. Темно-коричневая шерсть с ржавыми подпалинами лоснится и блестит. Двигается пёс с легкой ленцой, но это обманчивое впечатление: в любую секунду он готов ринуться в бой, защищая хозяина.

— Сенатор! Мы вернулись! — бросается на шею доберману малышка. Обнимает его ласково, головой прижимается к крепкой шее. — Мы к тебе Дашу привели знакомиться!

Для Сенатора я объект повышенной опасности — неизученный, новый, — и собака ведёт себя соответственно: довольно поприветствовав хозяина, меня из виду не выпускает.

Йохан гладит любимца и что-то мягко произносит, а я не понимаю, что именно, мне невдомек.

Лёгкое прикосновение мужских пальцев к моим сбивает дыхание. Йохан подошёл вплотную и остановился за моей спиной. На своей талии его ладонь я почувствовала не сразу. А вот ощущение защищённости и надёжности в кольце его рук пронзает мгновенно.

— У тебя есть основания его бояться?

Поглощаю эмоциональное тепло этого удивительного мужчины, впитывая волны спокойствия и рассудительности.

— Кажется, что я его боюсь, да? — лепечу в ответ едва слышно и громко сглатываю. Пёс на расстоянии каких-то нескольких сантиметров от меня. Следит за мной напряжённо. Стоит монументально. Даже с лапы на лапу не переминается.

— Именно. Ты слишком скована, — горячее дыхание обжигает затылок. Сердце начинает бешено колотиться в груди. А я не понимаю, отчего именно.

— Я не боюсь особо. Просто когда я была маленькая, меня укусила вот такая же махина. Только чёрного цвета. И сейчас мне было бы намного проще, если бы он отошёл от меня в сторону.

— Он очень хорошо выдрессирован. Никогда не нападает без приказа или чрезвычайной ситуации.

— Это обнадёживает, конечно.

— За руку укусил? — имеет в виду добермана из далёкого детства, сжимает мои пальцы.

— Да.

— Правую?

— Да.

— Ты пыталась его погладить?

— Йохан, можно я просто отойду от него?!

Неожиданно звучит резкая команда, и Сенатор шагает вперёд, высунув длинный розовый язык.