Читаем После чумы полностью

— Есть хочешь? — спросила меня Дениза, пока мы неуклюже топтались посреди кухни вокруг сверкающего острова из нержавеющей стали. — Пари держу, что ты изголодался, — продолжала она, — после холостяцкой жизни да самолетных завтраков. Да ты погляди на себя — ты весь дрожишь. Он дрожит, Филипп.

Так оно и было, я и не спорил.

— Нельзя здесь бегать в футболке и кожаной куртке. В Лос-Анджелесе это может и подходящая одежда зимой, а в Мичигане такой номер не пройдет, — она повернулась к Филиппу, стоявшему столбом, словно у него ботинки приросла к полу. — Филипп, не мог бы ты организовать парку для Рика? Может быть, ту синюю с красной подкладкой, которую ты уже не носишь? И ради бога, пару перчаток. Достанешь ему перчатки, ладно? — она с улыбкой обернулась ко мне: — Не можем же мы допустить, чтобы наш калифорнийский мальчик замерз на морозе, верно?

Филипп подтвердил, что, конечно, не можем, так мы и стояли, улыбаясь друг другу, нока я не спросил:

— Не хочет ли кто-нибудь предложить мне выпить?

Тут подоспели мои племянники. Когда я их видел в прошлый раз, это были орущие краснорожие младенцы в грязно-желтых пеленках, случилось это как раз во время похорон, когда я остался один без матери, а было мне тогда двадцать три года. Теперь им восемь и шесть лет, одеты они были в комбинезоны и не по размеру большие футболки. Они подбирались ко мне, пока я посасывал виски, предложенный братом.

— Привет, — сказал я им, улыбаясь так, что чуть рот не треснул, — помните меня? Я ваш дядюшка Рик.

Они меня не помнили — не могли они меня помнить, — но при виде двух желтых упаковок арахисовых леденцов М&М, которые я приобрел в газетном киоске аэропорта, их лица просветлели. Восьмилетний Джош робко взял леденцы у меня из рук, а его брат смотрел на меня во все глаза, видимо, ожидая, что я сейчас оскалю клыки, и изо рта у меня польется черная блевотина. Мы сидели в чистенькой, домашней гостиной и постепенно знакомились. Филипп и Дениза вцепились в свои стаканы, словно боялись, что кто-то их сейчас украдет. Мы все улыбались.

— Что это у тебя в брови? — спросил Джош.

Я потрогал пальцем тонкую золотую проволочку.

— Кольцо, — ответил я. — Вроде серьги, только продета не в ухо, а в бровь.

Долгое время никто ничего не говорил. Джефф, младший, по-моему, готов был заплакать.

— Но, зачем? — вымолвил, наконец, Джош, и Филипп рассмеялся, и я тоже не смог удержаться от смеха, Нормально. Все было в порядке. Филипп — мой брат, Дениза — моя невестка, а эти детишки с любопытными мордашками и в джинсах — племянники. Пожав плечами, я продолжал смеяться.

— Потому что это круто, — ответил я, не обратив внимания на взгляд, брошенный на меня Филиппом.

Позже, после того как я спустился из детской, почитав детям историю про доктора Сюсса, от которой у меня голова пошла кругом, мы с Филиппом и Денизой сели обсуждать мое будущее за кофе с домашними булочками с корицей. Точнее говоря, мое ближайшее будущее, которое наступит завтра в восемь утра, и наступит оно в клинике брата. Я буду там простым работягой, несмотря на три года колледжа, музыкальное образование и семейные связи, стану мыть пробирки с тестами, скрести полы и отчищать подносы из нержавеющей стали от того, что там остается, когда брат с коллегами заканчивают процедуры.

— Хорошо, — сказал я. — Просто отлично. Думаю, у меня не возникнет проблем.

Дениза подобрала ноги под себя, усаживаясь на диване поудобнее. На ней был полосатый халат, под которым могла бы укрыться целая армия.

— У Филиппа был негр, он работал на полную ставку, вплоть до прошлой недели, прекрасный человек и очень энергичный к тому же, но он… хм, не захотел…

Из темноты на дальнем краю дивана раздался голос Филиппа.

— Нашел себе место получше, — пояснил он, глядя на меня сквозь аквариумы очков. — Боюсь, что эта работа не слишком интеллектуальна или интересная, как ни смотри на нее, но понимаешь, братишка, это же для начала, и притом…

— Да, понимаю, — ответил я, — бродягам не пристала разборчивость. — Я хотел что-нибудь добавить, чтобы смягчить свои слова, ведь я не хотел, чтобы он считал меня неблагодарным, я действительно был ему благодарен, но не успел. Именно в этот момент зазвонил телефон. Я огляделся в поисках источника звука — это был не совсем звонок, скорее негромкое мычание типа «е-е-е-е», и тут заметил, что мой брат с женой глядят друг на друга так, словно в комнате разорвалась бомба. Никто не двигался с места. Прозвучало еще два сигнала, прежде чем Дениза спросила:

— Интересно, кто бы это мог быть в такое время? — и Филипп, мой брат, украшенный огромными очками и большой лысиной, владелец собственной клиники в Детройте, ответил:

— Не обращай внимания, забудь, это просто никто.

И было очень странно, что мы сидим тут, в тишине, и прислушиваемся к телефону, который все звонит и звонит — раз двадцать, как минимум, раз двадцать, — пока тот, кто был на другом конце провода, не повесил, наконец, трубку. А мы все молчали и молчали, тишина звенела в ушах, и тогда Филипп поднялся, посмотрел на часы и спросил:

— Как вы думаете, не пора ли нам спать?

Перейти на страницу:

Все книги серии The Bestseller

Похожие книги