После Аушвица

В 1998 году мама умерла в возрасте девяноста трех лет. Ее жизнь охватила все ужасы и историю ХХ века. Она родилась в большой благополучной семье, когда Габсбургская монархия управляла большей частью Европы, а затем пережила Первую мировую войну и Холокост. Обстоятельства ее жизни со временем менялись так, как мало кто из нас может себе представить, но она осталась очень доброй, вдумчивой и боевой женщиной. Прежде всего, она была нацелена на то, чтобы я продолжала жить счастливой и полной жизнью, и отдала этому все свои силы.

Она была лучшей матерью, о которой можно было только мечтать. Я не смогла бы добиться многого без нее.

Через несколько месяцев после маминой смерти я отправилась с Элизабет в Японию, где всегда проявляли огромный интерес к личности Анны Франк. Я поговорила со многими людьми, которые интересовались дневником, и многие из них, как оказалось, уже видели выставку Анны Франк, где было представлено большое количество вещей семьи Франков, которые мы переправили по этому случаю. Я очень радовалась тому, что, поскольку мама являлась женой Отто, история моей семьи также была представлена на выставке – в частности некоторые картины Хайнца. Мы пробыли в Японии больше месяца, и когда я путешествовала по этой прекрасной стране, то часто думала о маме с Отто и о том, чего они пытались достичь в своей жизни. Никто из них не верил в загробную жизнь, но они оба были настоящими гуманистами, посвятившими себя продвижению идей терпимости и сострадания. Я знаю, что им бы понравилась роза имени Анны Франк, выращенная в Японии. У нее хрупкие лепестки, которые перед тем, как свернуться и умереть, меняют цвет с розового на оранжевый.

28 Протягивая руку

«Из истории Анны Франк я узнал о том, что происходит, когда кого-то сдают…»

Возможно, каждый черпает что-то свое из историй о Холокосте. Человек, с которым я разговаривала, отбывал наказание в тюрьме Вормвуд Скрабс – одной из самых известных британских тюрем. Он принимал участие в двухнедельном проекте, организованном Фондом Анны Франк, и объяснял, что получил от него.

Фонд Анны Франк был впервые приглашен в тюрьмы в 2002 году тогдашним губернатором тюрьмы Рединг в попытках борьбы с расизмом и преступлениями на почве нетерпимости. В накаленных до предела закрытых общинах расовые и религиозные различия, а также гомофобия могут быстро выйти из-под контроля. С тех пор образовательную программу прошли более 22 000 заключенных, а в 2011 году выставка прошла в 14 тюрьмах и учреждениях для несовершеннолетних правонарушителей.

Большая часть программы состоит из обучения групп заключенных, которые добровольно помогают на передвижной выставке Анны Франк – но эти мужчины и женщины также собираются вместе каждый день, чтобы поговорить о ненависти и нетерпимости и написать о своем собственном опыте. Очень мало делается для того, чтобы помочь людям в тюрьмах, и я с самого начала приняла активное участие в этой невообразимой и уникальной программе. Координатор проекта, Стив Гадд, обычно устраивает для меня встречи с группами людей, которым я рассказываю о собственном опыте. Я не могу выступать на каждой выставке, но, без сомнения, эта часть работы приносит наибольшее удовлетворение, и я получаю от этого столько же, сколько и публика.

Тяжело думать о тюрьмах, и большинство людей предпочитают этого не делать. За годы моих выступлений в различных учреждениях мне пришлось бросать вызов своим собственным предубеждениям о том, как мы должны относиться к людям, которые попадают в тюрьму.

Оказалось, что все-таки можно понять человека, который совершил ужасное преступление, при этом не прощая ему содеянного. Теперь я привыкла к звону ворот и ключей, к высоким стенам, что сопровождает посещение тюрем, но поначалу я нервничала и боялась.

За высокими каменными стенами тюрьмы в Дареме находятся одни из самых опасных преступников Великобритании. Невозможно было не почувствовать, как сотни глаз наблюдали за мной из узких окон, когда тюремный надзиратель запирал тяжелые металлические ворота и проводил меня по двору в одну из частей здания.

В первый раз, когда я отправилась в Дарем, за три часа я проехала на поезде из Лондона на север, любуясь прекраснейшими пейзажами Англии. Когда мы подъехали к станции, передо мной открылся потрясающий вид на Даремский собор, но даже он не мог отвлечь меня от мысли о том, что я собираюсь встретиться с самыми опасными женщинами страны. Мне было интересно, что они подумают о моей истории и поймем ли мы друг друга.

Система безопасности была жесткой, и даже после стольких лет я чувствовала себя неловко, когда меня обыскивал охранник в форме. Конечно, я напоминала себе о том, что на этот раз они следили за тем, чтобы я не пронесла с собой запрещенные предметы, например ключи или наркотики, а не намеревались запереть меня в концентрационном лагере.