После

– Тут ты прав, базара нет. Я бы сам так думал. Но они там с тобой останутся, нас вызовут, дадут координаты. Сто косых они вам на месте отбашляют, как увидят место. Ты там с братвой своей будешь, наших пацанов будет с десяток… мясня точно никому не нужна, так? Тем более что у тебя братва крученая, резкая. Место ты знаешь лучше.

Я сильно задумался. Не сделал вид, а именно задумался. Потом сказал:

– Бабки пусть при встрече отдадут, мне так спокойней будет.

– Нет, на месте отдадут, но если там все как надо – отбашляют без базара, отвечаю. – Зураб налил себе чаю. – Угощайся, тут вкусно готовят.

– Благодарю.

Я тоже налил себе и взял с блюда эклер.

– Я тебя тоже понимаю, ты человек тут новый, но я авторитет не порожняками заработал. Братва отдаст сто кусков на месте. Затем отламываете пять процентов рыжья. Такой договор. Согласен?

Ситуация разворачивается по худшему варианту, они все же разведку посылают. Наверняка делегаты от всех, доверия между авторитетами тут тоже немного.

– Там они вокруг посмотрят, убедятся, что не в блудняк нас ведешь. Если все, как ты сказал, все приедем. По-другому мы не можем.

Могут. Потому что выбора нет. Но и у меня козырей мало. Могут и просто меня сейчас взять, потому что тот самый, что Хана охранял, сейчас в зале сидит, и с ним еще один, здоровенный, на культуриста похож. И оба со «стечкиными». Возьмут, выпытают место и все равно пошлют разведку. А разведка выдаст, что там все свежее, и тогда хана рабу божьему Сергию, а засада не состоится.

По пути что-то придумывать придется. Никуда не денемся.

– Согласен. Когда ваши люди готовы будут?

– Послезавтра.

– Мы их на дороге встретим, за Кожино, где карьер, – сказал я медленно. – Перед Есеновичами. Если будет больше десяти – просто уйдем. Во сколько?

– Ты лучше отсюда с ними езжай.

– Мне спокойней оттуда. И удобней, потому что планы менять не придется. Нам вас кидать тоже не в масть, с кем потом копать будем? И пусть две машины возьмут, на всякий случай. Рация у них будет, так понимаю?

– Не знаю, я в этом плохо разбираюсь.

– Будет, – сказал Семеныч. – Все как у людей.

Нет, Семеныч точно не из блатных. Не так все в нем.

– Если короткая связь у них есть, то пусть у Кожино вот на этой частоте вызовут. – Я достал блокнот и записал четыре цифры. – Мы рядом будем. Во сколько ждать?

– С утра, – снова ответил Семеныч. – Рано.

– Кому частоту? – показал я листочек, зажатый между указательным и средним пальцем.

– Лучше мне, – Семеныч забрал бумажку.

– Но бабки пусть покажут, когда приедут.

– Хорошо, – почти серьезно кивнул Зураб, в душе потешаясь над моей глупой жадностью.

Ушел я оттуда своим ходом, хоть моя идея в восторг их не привела. С другой стороны, им на конфликт идти не хочется, и к тому же, если брать ситуацию такой, какой мы ее придумали, нам действительно невыгодно их обманывать. А им нас. Разве что вот эта разведка все карты путает. И из города съехать нужно, как бы авторитеты мнение не поменяли, не верю я во все их обещания, если честно. Повод сказать, что «обстоятельства изменились», всегда можно найти.

Пошел в сторону базара, пару раз аккуратно проверившись и почти сразу обнаружив «хвост». Как минимум двое – мужик в спецовке и с сумкой на плече и какой-то молодой, с руками в карманах и в брезентовом кепи. Издалека вести пытаются, улица все же пустая. Надо их терять, они тут лишние. Любопытство не порок, но большое свинство, особенно в такие времена и в таких местах.

Прибавил ходу, думая над тем, как это лучше сделать, но вскоре услышал звук догоняющей меня машины, насторожился, отступил в сторону, но это оказался знакомый «рафик».

– Подвезти? – Паша быстро опустил окно.

Ты гля, вспомнил меня. Хотя с той поездочкой в Пригородный вполне мог запомнить. И очень вовремя он сейчас.

– Ну, подвези, – кивнул я.

– Опять за пятифан? – уточнил он.

– Опять. Разве плохо?

– И опять на Шмидта?

– Не, теперь на Московское, к заводу ЖБИ.

– Садись назад, тут сиденье грязное, поехали. Завод же брошен, что там нормальному человеку нужно? – добавил он после того, как я влез через заднюю дверь в салон, в котором осталось только два ряда сидений. – Ты вот, ей-богу, все в какие-то странные места катаешься.

– Кому странные, кому и не очень. Поехали. – Я сразу сунул ему пятерку.

Мы поехали. Я посмотрел назад. Мужик в спецовке смотрел вслед, запоминая машину, а пацан бегом понесся назад.

Паша сразу же, словно скрываясь от слежки, свернул направо, потом налево, опять направо, а затем вырулил на разбитое и грязное Московское шоссе, которое вело через пустые и брошенные районы. Заросшие кустами обочины, какие-то промышленные здания без окон и местами без крыш. Немалая стая бродячих собак на пустыре, задумчиво смотревших нам вслед.

– Когда дождь уже закончится, – вздохнул водитель. – Осточертела эта грязь и мокрень.

– Не подскажу, с прогнозами погоды у меня слабо.

– Крыша еще дома течет, чинить надо, а времени нет.

– В своем живешь? В частном?

– Да, заняли тут пустой, вроде починили, а все равно хреново получилось.

– С семьей? – начал я его подталкивать к тому, что интересно мне.