После

Калитка в воротах вдруг приоткрылась, из нее выскользнула какая-то фигура. Я схватился за бинокль. Женщина. Прижалась к забору, огляделась нервно, а потом припустила к той самой роще, по которой я бандитскую базу обходил. Сбежала, что ли? И что мне сейчас делать? Прикрыть огнем? Из «ксюхи» я на сто пятьдесят достану, а дальше что? Мне ей не махнуть и сигнала не подать, да и как она на все эти сигналы отреагирует?

Вижу ее, она в светлое одета, за кустами мелькает. Остановилась вроде… так, в сторону дороги кинулась, замерла. Потом перебежала, оглядываясь по сторонам, уже на эту сторону. Куда дальше? Опять в кусты, оттуда к заброшенному длинному сараю, цех там какой-то был, похоже, кинулась сразу за угол. А из калитки мужик с автоматом выскочил, башкой крутит. Точно, сбежала она оттуда.

Не трогая рюкзака, рванул к лестнице, скатился по ней вниз, в длинный и темный сарай с заваленными воротами в торце, кинулся к ним бегом.

Куда она дальше рвануть может? Наверняка просто попытается как можно дальше уйти, не рискнет прятаться. Побежит вдоль того цеха, а там еще один и дом большой одноэтажный, а если за них забежать, то дальше уже лес. Именно туда и кинется, хоть и зря. Надо ей было к берегу чесать, оттуда в лес заскочить проще, а дальше уже по нему. Хотя… леса там всего полоса, я же карту помню, а вокруг застройка всякая вразброс, и везде дороги. Перехватят.

Пока думал, успел выбежать из сарая и оглядеться. Вроде мелькнула она в просвете между теми самыми цехами. Да, точно в лес собралась, но мне отсюда ближе, я на перехват, как раз к тому дому, и из-за угла ее засеку.

Дернул со всех ног, что сил было. Мне бы самому открытый кусок как можно скорей пересечь, пока погоня на машине не образовалась, пусть не знают, что я тоже здесь, я сейчас как козырь в рукаве, а если засекут, то буду уже и не козырь, а не пойми что. Остаток забора, заваленный деревянный сарай, вон и дом нужный, тоже какое-то управление бывшее, с этой стороны промзона. Сюда, к стене, вдоль нее к углу, дышать потише, не топать. Она через открытое не побежит, просто на инстинкте пойдет вдоль стены, прямо ко мне.

Замер. Слышно, как в тишине где-то мотор заработал, ворота гулко ударили – выехала погоня, будут искать. Где искать? Да вот примерно тут я бы искать и начал, самый очевидный путь для бегства.

Шаги совсем рядом, звук ко мне по стене идет, дыхание громкое, истеричное даже. Близко совсем, вот тут уже.

Женщина выскочила из-за угла, и я тут же ее сгреб, безжалостно ухватив в захват за шею, заткнул рот, прервав уже созревший вскрик, прижал к стене.

– Тихо! – прошептал я прямо в ухо. – Тихо! Свои! Милиция! Не ори! Да тихо ты, – я дернул ее на себя, потому что «добыча» попыталась вырваться и даже пнуть меня ногой. – Заткнись, а то поймают тебя сейчас. Будешь орать? Можно руку убрать?

Я чуть отодвинул ладонь, открыв ей рот.

– Ты кто?

Самый важный вопрос, точно. Необходимейший.

– Милиция, сказал же. Все, не дергайся, сейчас отпущу, только бежать не вздумай.

Я сделал вид, что отпускаю, она тут же попыталась вырваться, пришлось ее снова прижать и даже чуть придушить.

– Побежишь – нас обоих убьют, поняла? Дура, блин! Стой смирно, некогда мне с тобой драться.

– Пусти, заору! – Это шепотом, но угроза гениальная.

– Ага, заори давай, здорово придумала. Замри, мать твою, дура! – уже зарычал я. – Замри просто! Машину слышишь? Это за нами.

Вроде подействовало, трепыхания сменились ступором.

– Сейчас отпущу. Не побежишь? Орать не будешь?

Она замотала головой.

– Тогда просто замри, поняла? И слушай меня, некогда нам уже друг с другом разбираться.

Машина правей, недалеко совсем. Тут от шоссе проезд и как раз с перекрестка поворот в эту сторону. И крыльцо дома, к которому мы прижались, тоже на эту.

– Давай, за мной. – Я просто схватил ее за руку и потащил следом. Она чуть уперлась, но все же побежала.

Я подтащил ее к выщербленному бетонному крылечку, втолкнул перед собой в дверной проем, заскочил следом.

– Замри, будь рядом.

Выглянул аккуратно. Затем огляделся. Большая комната вроде вестибюля, на окнах решетки «солнышком», на стенах какие-то стенды, ударники труда на них висели небось, с обязательствами на пятилетку и решениями съезда, которые в жизнь, наглядная агитация. У стены ряд стульев с откидными сиденьями, как в кинотеатрах.

– Теперь слушай, повторять некогда. Слушаешь?

Она кивнула. Тут уже темновато, даже разглядеть не могу ее толком, но кивок вижу.

– Встань к двери, так чтобы тебя заметить можно было. Как машина покажется на перекрестке, дай им тебя засечь. И сразу забегай сюда, вон в тот угол. И садись там, пугайся изо всех сил, можешь даже заорать, понятно? А я тут буду, – добавил, показав на угол у двери. – Поняла? Поняла, а? Некогда уже думать!

Поняла, опять закивала.

– Тут стой. – Я чуть вытолкнул ее на крыльцо. – Чтобы точно заметили. И сразу внутрь. – Я сбросил предохранитель автомата. Этот звук, как мне показалось, ее чуть-чуть успокоил, хоть и все равно трясется. Не фигура речи, колотит ее. – Стой, стой, жди… я прямо здесь, все будет хорошо, скоро домой поедешь…