Послание из ада

– Полицейская служба – это сплошная стрессовая ситуация. – Дженнифер вздохнула и встала. – Ладно, мне пора. Я должна ехать в тот район, где нашли Холлис Темпл-тон, чтобы поговорить с патрульными. Вслух, как все нормальные люди, – уточнила она.

– Вы все еще ищете этого бродягу? – поинтересовался Джон.

– Да, мы его ищем, и мы его найдем. Без всякой помощи со стороны моего подсознания, – твердо сказала Дженнифер.

– Почему ты так уверена? – осведомился Квентин, хитро прищурившись.

– Интуиция, – машинально ответила Дженнифер, и все рассмеялись.

– Ты не будешь против, если я поеду с тобой? – предложила Кендра. – Я не знаю, смогу ли я чем-нибудь помочь, поскольку это все-таки ваш район, но чем черт не шутит. В конце концов просто пройтись и подышать свежим воздухом никогда не вредно. Если я и дальше буду сидеть, уставившись в компьютер, я засну или сойду с ума.

На лице Дженнифер отразилось сомнение, но все же она согласилась:

– Конечно, я не против. Вдвоем нам будет веселее в любом случае.

– Постарайся не попасть в беду, – предупредил Кендру Квентин.

– Это исключено, – твердо ответила она. – Ведь тебя не будет рядом, а значит, мне ничто не грозит.

– Вот те на! – пробормотал Джон.

– Когда Кендра не выспится, она становится очень раздражительной, – жизнерадостно сообщил Квентин.

В ответ Кендра погрозила своему партнеру пальчиком и вслед за Дженнифер вышла из конференц-зала.

Квентин проводил ее взглядом и вздохнул.

– Боюсь, Дженнифер не поверила моим объяснениям насчет автоматического письма, – сказал он. – Иногда я забываю, как тяжело бывает обычным людям принять то, что для нас является само собой разумеющимся.

– Но ты уверен, что записку написала именно она?

– В этом нет никакого сомнения.

– Значит, я не ошибся, когда подумал, что Окулист был где-то поблизости, когда Дженнифер… на него настроилась?

– Ага, ты тоже понял! – обрадовался Квентин. – Да, расстояние обычно играет важную роль, так что скорее всего насильник был где-то близко. Именно поэтому Кендра и поехала с Дженнифер. Вряд ли этот парень вертелся возле полицейского участка только потому, что он без ума от покроя ваших мундиров. Если он явился сюда, значит, он кого-то выслеживал.

– Дженнифер?

– Не исключено. Впрочем, возможно, ему просто захотелось изнасиловать и убить женщину-полицейского, так сказать, для коллекции. Такие типы, как правило, очень тщеславны. Они считают себя умными, отважными, неуловимыми, и в конце концов им обязательно приходит в голову фантазия бросить прямой вызов полиции или ФБР. На этом большинство из них обычно прокалывается, но рассчитывать на это не стоит. К тому же малейшая ошибка может стоить жизни Дженнифер или любой другой вашей сотруднице.

– То есть, – задумчиво сказал Джон, – его следующей жертвой вполне может стать любая женщина, которая входит и выходит из этого здания?

– Разумеется. Как, впрочем, и любая другая женщина, которая будет просто проходить по улице.

– Понятно. – Джон в очередной раз бросил взгляд на часы и заерзал на стуле. – Я знаю, что прошло слишком мало времени, да и никакой новой информации у нас по-прежнему нет, но, может быть, вы уже можете сказать, как мыслит этот ублюдок? Хотя бы приблизительно…

Квентин постучал тупой стороной карандаша по лежавшему перед ним блокноту.

– Совершенно очевидно, что преступнику очень нравится то, что он делает. Он просто обожает насиловать и калечить… А теперь он еще и убивает.

– Это я и сам понял. Скажи лучше, почему жертвы аналогичных преступлений в тридцать четвертом году были убиты все до одной, в то время как Окулист поначалу оставлял женщин в живых? Если, конечно, он действительно копирует те старые преступления…

– Хороший вопрос, – промурлыкал Квентин. – Лично мне кажется, он был уверен, что они все равно умрут. Каждый раз Окулист оставлял свои жертвы в уединенном, редко посещаемом людьми месте, чтобы их не могли найти сразу. Учитывая характер нанесенных им ран и холодную погоду, он мог не сомневаться, что они проживут не больше двенадцати часов. Обильная кровопотеря или ночной холод – даже одной из этих причин объективно вполне достаточно, чтобы жертва скончалась максимум в течение суток. Но Окулист ошибся. Женщины боролись за жизнь отчаянно. После того, как три его жертвы остались в живых, он решил больше не рисковать и перерезал Саманте Митчелл горло.

– Если он был уверен, что они все равно умрут, зачем было вырезать им глаза?

– Чтобы не дать им увидеть его лицо или, возможно, что-нибудь другое. Он не хотел, чтобы они наблюдали за ним, видели, что он с ними делает и насколько ему это нравится. Наконец, он мог просто верить в то, что портрет убийцы отпечатывается на сетчатке глаза жертвы. Это довольно старое, неоднократно опровергнутое суеверие. Никогда нельзя знать, во что верит, а во что не верит больной, извращенный мозг.

Губы Джона дрогнули.

– Из-за этой глупости он…

– Да, его трудно назвать приятным человеком.

– Квентин, ты веришь в судьбу? – неожиданно спросил Джон.

– Да.

– Ты, похоже, даже не раздумывал.

Квентин усмехнулся: