Поселок на реке Оредеж

– Ну, Комарица? – Он угрюмо смотрел на нее, сжав зубы так, что на щеках вздулась пара желваков, и тоже молчал. Как-то раз, когда отец сильно избил его, он в отместку поджег дом: натащил в подпол соломы и подпалил, но солома оказалась сырая и вместо того, чтобы дать пламя, дала только густой сизый дым, который повалил из всех щелей. Дым заметили, подпол вскрыли и неудавшийся костер залили водой, но после этого в течение нескольких месяцев отец Антона пальцем не трогал. – Отвечать будешь, Комарица?

Комарова сглотнула густую слюну. Во рту стоял металлический привкус, какой бывает, когда случайно прикусишь губу.

– Ленку только не трогайте, она ничего не делала. Это все я.

– Разберемся.

Он протянул к ней руку и сильно дернул за рукав. Комарова опять попятилась, но Косой толкнул ее сзади в плечо. Вообще-то его звали Витей, с Антоном они дружили с самого детства и были не разлей вода, один только раз подрались, когда Косой вдруг заявил, что хочет уехать из поселка и зацепиться где-нибудь, и Антон вместо ответа дал ему кулаком в зубы, а Косой ответил, и они, сцепившись, упали в дорожную пыль. Чем-то они были даже внешне схожи, и многие принимали их за братьев.

– Слушай, Тоха, да оставь ты ее, – вдруг подал голос Стас. – Что с нее взять? Ну…

Антон в ответ раздраженно дернул плечом, и Стас замолчал.

– Ну, Комарица?

– Да что тебе от меня нужно?! – Комарова хотела сказать твердо, но голос сорвался, и вышло жалобно.

– А ты сама догадайся, раз такая умная! – Он снова ухмыльнулся во весь рот, не спуская с нее пристального взгляда.

– Бить будете? Ну, давай уже, бей! – Комарова вздернула подбородок и раскинула руки в стороны. – Давай, бей уже! Только давай по-быстрому, мне еще работать сегодня, меня Олеся Иванна ждет!

– Успеешь! – Босой вдруг наклонился вперед, ухватил ее за подол и рывком задрал юбку, так что перед глазами у Комаровой замелькали выцветшие голубенькие цветочки.

Косой засмеялся, и она почувствовала, что и он тоже схватил ее сзади за подол и дернул вверх. Она, ничего не видя, отскочила в сторону, прежде чем Антон и Косой успели понять, в чем дело, ударила не глядя кулаком, ни в кого не попала, споткнулась, упала на землю и поползла. Косой бросился за ней, схватил обеими руками за ноги и рванул на себя, так что она проехалась локтями и коленями по шершавым камням.

– Стас! Стас, помоги! – закричала Комарова, пытаясь одновременно вырваться и одернуть задранную юбку. – Помоги!

Стас вместе с семринским парнем стоял в стороне. Семринский курил, скривив разбитую губу. Стас жевал стебелек тимофеевки, ее пушистый колосок мотался из стороны в сторону как будто сам по себе. Косой, подтащив Комарову к себе, отпустил ее на секунду, потом схватил одной рукой за волосы, а другой – за плечо и рванул вверх, так что Комарова опять оказалась лицом к лицу с Антоном. Он послюнил большой палец, провел им по ее щеке снизу вверх:

– Это ты зря. Себе же хуже делаешь.

– Тебе что? – хрипло и невпопад спросила Комарова. Металлический привкус во рту сделался сильнее, и хотелось сплюнуть.

– Думала, если здесь живешь, тебе ничего не будет?

Комарова молчала.

– Ну?

– Ничего я не думала.

– А вот зря. Надо было думать.

Он снова дернул ее за рукав, потом больно ущипнул за плечо.

– Помогите! – вдруг неожиданно для самой себя заорала Комарова на всю улицу. – Помогите, насилуют! Убивают!

Босой и его компания на мгновение растерялись – Комарова увидела, как из открытого рта Стаса выпала травинка тимофеевки. В одном из домов на противоположной стороне улицы распахнулось окно, высунулась незнакомая тетка с повязанной косынкой головой.

– Помогите, тетенька! – еще громче закричала Комарова. – Убивают!

– Вы чем тут занимаетесь?! – крикнула тетка. – Вы чьи?!

– Помогите, тетенька, помогите! – не унималась Комарова.

– Вы чем занимаетесь средь бела дня?! Делать им нечего, шляются!

В доме у тетки кто-то ругался: были слышны женский и мужской голоса, и она кричала на всю округу, видимо, чтобы перекричать их, и радуясь, что нашлось, на ком еще сорвать злость. Вдоль улицы пооткрывались еще окна.

– Да закрой ты рот, тварь! – Антон размахнулся и наотмашь съездил Комаровой по голове.

В ушах зазвенело, и сквозь этот звон снова послышался голос тетки в косынке:

– Я тебя знаю, ты Макаровых! Я на тебя в милицию заявлю! Ты что такое творишь?!

– Тоха, да оставь ты ее, себе дороже…

– Отвали!

– Да оставь… ну ее…

Улица качнулась и встала на место. Кто-то позади крикнул что-то сердитое и неразборчивое, тетка высунулась из окна чуть не до пояса, ответила надсадно:

– Макаровых, Макаровых он, и этого я знаю, они всегда вместе шляются!

– Тоха, пошли. – Стас подошел, нерешительно хлопнул Босого по плечу. – Нечего тут…

Босой посмотрел на Комарову в упор:

– Да идем уже, Тоха…

Босой дернул плечом, сунул руки глубоко в карманы штанов, отвернулся и зашагал прочь, низко опустив голову. Остальные потянулись за ним.

– Иди-иди! – крикнула тетка в окне. – И чтоб я тебя с твоей кодлой больше здесь не видела! Увижу – в милицию сдам!

– Я тебе все окна перебью, шалава старая! – бросил, не оборачиваясь, Босой.