Поселок

– Согласен.

В снегу ничего не было видно за три шага. Наверное, они в короткой схватке с корнем потеряли направление, потому что прошли метров пятьдесят по лесу, но он не кончался. Лишь деревья стали еще теснее, стволы были толще и белее.

– Клавдия, – сказал тогда Павлыш. – Дай нам направление.

– Еще не хватало вам заблудиться, – сказала Клавдия.

Зазвучал зуммер наводки.

Они возвращались медленно, обходя кучки мха и лишайники. Один раз, правда, Павлыш наступил на оранжевую слизь, и она приклеилась к башмаку и начала ползти вверх по ноге. Павлыш нагнулся, чтобы стереть лишайник, но он тут же переполз на перчатку.

– Ладно, – сказал Павлыш, – будем считать, что мы несем с собой образец.

– Что несете? – спросила Клавдия.

– Очень неуютный лес, – сказал Павлыш. – Я но хочу здесь заблудиться.

– Сейчас чаю поставлю, – сказала Салли.

– Отличная мысль, – согласился Павлыш.

Сквозь последние деревья были видны перечеркнутые струями дождя и снегопада купола станции.

Но оказалось, что до них не так просто дойти.

Между лесом и куполами их поджидало животное.

Такое могло присниться лишь в босховском кошмаре. Шесть тонких ног несли тяжелое тело, покрытое зеленоватой длинной, схожей с водорослями шерстью, украшенное по хребту высокими панцирными пластинами. Страшная оскаленная морда медленно открывала и закрывала пасть, словно чудовище примерялось, как бы вгрызться в добычу.

При виде людей животное издало странный, блеющий звук, в котором Павлышу послышалась угроза и вызов, и принялось раскачиваться так, что пластины на спине начали колыхаться, стучать, выбивая грозную боевую дробь.

Не переставая блеять, чудовище кинулось им навстречу.

Павлыш успел закрыть собой Салли и всадил в чудовище заряд анбласта. Взревев высоким голосом, чудовище закрутилось на месте, будто потеряло добычу из вида, маленькие красные глазки горели злобой. Павлыш выстрелил вновь – и снова без эффекта: он лишь напомнил чудовищу, где они стоят.

И неизвестно, чем бы закончился этот бой, если бы не Клавдия. С вершины главного купола ударил зеленый луч. Он полоснул по чудовищу, и оно рухнуло на землю.

– Ну и дела, – сказал Павлыш, стараясь улыбнуться.

Он обернулся к Салли.

Салли молчала. Она пыталась вырваться из объятий дерева. Видно отступая от чудовища, она прижалась спиной к стволу, и тот обволок ее, словно хотел впитать в себя, высосать из нее соки.

Остаток заряда Павлыш выпустил по дереву. На него это подействовало. Ствол съежился, почернел, и Салли, сделав три шага вперед, упала Павлышу на руки.

– Ты что ж молчала? – спросил Павлыш.

– Не хотела пугать Клавдию, – ответила Салли тихо.

Поддерживая Салли, Павлыш подошел к лежащему во всю свою трехметровую длину телу чудовища.

– Все хотят нами поужинать, – сказал он.

Он взял у Салли щуп и осторожно приоткрыл им пасть чудовища. Вместо зубов в черной яме рта тянулись желтые тупые пластины.

Клавдия выбежала из купола. Остановилась рядом.

– Вывод первый, – сказала она, – анбласт против крупных хищников здесь не действует. Или действует недостаточно эффективно.

– Это не хищник, – сказал Павлыш. – Такими пластинами лучше перетирать пищу, чем рвать. Хотя, если бы оно нас перетерло, рассуждать было бы поздно. Спасибо, Клавдия.

– Я все время следила за вами, – сказала Клавдия.

– У меня коленки дрожат, – отозвалась Салли.

– Я довольна, что так случилось, – продолжала Клавдия. – Это предметный урок.

– Не понял, – сказал Павлыш.

– Предметный урок осторожности. Вы решили разгуливать по этой планете, как по Земле. Теперь вы этого делать не будете.

– Может, вы и правы. – Павлыш вздохнул. – Поможете перенести тушу в лабораторию?

– Я задействовала серворобота, – сказала Клавдия.

Словно услышав ее слова, из люка выбрался серворобот и мерно зашагал к туше чудовища.

– Что у вас на ноге? – спросила Клавдия.

Оранжевый лишайник покрыл тонким скользким слоем штанину скафандра почти до колена. Прежде чем пройти дезинфекцию, Павлыш соскреб лишайник в пробирку.

Глава четвертая

Шел дождь со снегом, словно зима решила вернуться, поэтому собрались у Старого, в классной комнате. Еле уместились. Ребята сидели на полу, их хотели выгнать, но никто не ушел, даже самые маленькие. Олегу казалось, что все взрослые задались одной целью – оспорить Сергеева, выставить его лжецом или фантазером. А Олега попросту не принимали во внимание. Олег не понимал, что это происходит из суеверного опасения – всем так хотелось, чтобы Сергеев увидел именно скаут, что аргументы против этого выдвигались самые отчаянные. Даже глупые, с точки зрения Олега.

Например, мать почему-то сказала, что это был автоматический спутник, оставленный еще старыми исследователями.

– В атмосфере? – отвечал Сергеев. – В достаточно густых ее слоях? Да после первого же оборота спутник сгорит.

– А высота? Ты уверен в высоте? – спросил Вайткус. Он раскраснелся, стал темнее своей рыжей бороды.

– Олег, повтори.

Олег повторил, в пятый, наверное, раз, что это был темный предмет, двигался он быстро и оставлял за собой пушистый след.

– Высота до десяти километров, – сказал Сергеев.