Посейдон (ЛП)

— Эмма, моя дорогая, естественно, вам трудно во все это поверить. И вы правы, я правда не лечу людей, как ваш отец. Но не нужно быть человеческим врачом, чтобы увидеть разницу между моим рентгеновским снимком, Галена и вашим, — в подтверждение, он склоняет свою голову в сторону стены, где на экране светятся снимки наших костей. Затем наклоняется еще.

— Хороший ракурс, — он резко вскакивает на ноги, оставляя за собой вращающийся стул.

Мы с Галеном наблюдаем, как доктор Миллиган лихорадочно меняет снимки местами: свой рентген, мой и Галена.

— Разве это возможно? — говорит он, глядя на нас поверх своих очков, так нахмурив брови, что они стали смахивать на целующихся гусениц.

Гален встает и скрещивает руки, вглядываясь в светящийся экран. Наконец, он говорит:

— Кажется, я не совсем понял, что вы имеете в виду. Что вы увидели?

Доктор Миллиган переводит взгляд на меня, и от своего восторга, кажется, он разом помолодел лет на десять. Я мотаю головой, не в состоянии выдать ни одного приличного предположения. Доктор Миллиган не теряется.

— Первый рентген мой, человеческий. Последний — Галена, Сирены. А между ними снимок Эммы. Это очевидно. Так очевидно, что мне стыдно. Она однозначно не человек. Но и не Сирена.

Услышанное мне не понравилось. Я бы сказала, доктор Миллиган решил, что уже изъяснился яснее некуда и смотрит на нас обоих, словно мы собираемся открыть коробку с подарком, а ему не терпится увидеть нашу реакцию.

Тут на выручку приходит Гален.

— Доктор Миллиган, вы же знаете, когда речь заходит о подобных вещах, я полный ноль. Ради меня, не могли бы вы пояснить нам версию для чайников?

Не люблю я, когда Гален производит на меня впечатление. Стоит мне только выстроить у себя в голове образ заносчивого королевича, как он тут же переворачивает его с ног на голову, портя всю картинку.

Доктор Миллиган усмехается:

— Конечно, мой мальчик. Эмма ни человек, ни Сирена. Она является и тем, и другим. Хотя я не знаю, как такое возможно. ДНК Сирен весьма отличается от человеческого.

Гален отходит назад и плюхается обратно на стул. Я бы сделала тоже самое, если бы уже не сидела. Мы оба впериваем взгляды в светящийся экран. Вглядываясь в него, я представляю, как два снимка по бокам совмещаются в один. Кости Сирены и человека сливаются в одно целое, пока на экране не остается единственное изображение: мое. Скомбинированное из двух.

— Это возможно, — тихо произносит Гален.

Доктор Миллиган прислоняется к стене, а его лицо так и светится любопытством.

— Такое уже случалось раньше, — говорит он, сцепляя вместе пальцы, вероятно чтобы сдержать нетерпение. — Ты слышал об этом, не так ли?

Гален кивает и поворачивается ко мне.

— Это главная причина Великой Войны. Причина, почему существует две территории, — говорит он. — Тысячелетия назад, Посейдон решил жить на суше, с людьми. Общение с ними тогда еще не было вне закона, просто не одобрялось свыше. Люди превратили его в одного из своих божеств, принося ему в жертву животных и создавая изображающие его диковинные статуи. Они даже построили город для него и присоединившихся к нему на суше Сирен. Тартессос, так они его назвали.

— Атлантида? — охает доктор Миллиган, хватаясь рукой за сердце.

Гален кивает.

— Некоторые люди сперва называли его так.

Он поворачивается ко мне.

— Посейдону нравилось жить с людьми. Он разрешил своим последователям вступать с ними в браки. Даже сам выбрал себе в жены человеческую девушку, против воли своего брата, Тритона. Тритон считал, что люди были отравляющими и несущими разрушение, а браки с ними противоестественны. В знак своего неодобрения, он разделил территории; на территории Тритона стали жить те, кто был против людей, а у Посейдона — те, кто считал иначе. Посейдон проигнорировал своего брата и продолжил жить, как прежде, используя свой дар, чтобы прокормить растущее население Тартессоса. К несчастью, выбранная им спутница принадлежала другому, человеческому королю.

— Какому человеческому королю? — уточняет доктор Миллиган, подкатывая обратно свой стул и обтряхивая его, словно тот успел зарасти пылью.

Гален пожимает плечами.

— Я не знаю, — он снова поворачивается ко мне, лукаво улыбаясь. — Да и не важно. Мы, Тритоны, склонны недолюбливать людей.

— Не слишком хорошее качество, как для посланника, — отвечаю я. — Но не волнуйся. Я не расскажу доктору Миллигану. Или Рейчел.

Гален ухмыляется.

— В общем, человеческий король прислал пол своей армии, чтобы якобы забрать «свое». Он заручился поддержкой других человеческих королевств, нарассказывав историй о порабощении и противоестественном скрещивании с людьми. Когда нагрянули войска, они убили всех, кого застали, включая нескольких детей-полукровок самого Посейдона. Чтобы остановить резню, Посейдон обратился за помощью к Тритону. Тритон согласился помочь, при условии, что Посейдон покинет город и останется жить, как Сирена, до конца своей жизни. Тот согласился. Тритон использовал свой дар, чтобы призвать огромные волны, уничтожившие город, полукровок и человеческие войска.