Порывая с прошлым

…Торжественный митинг проходил в местном клубе. Зал, рассчитанный на 800 мест, не мог вместить всех желающих. Я обратил внимание на то, что среди собравшихся было много крестьян, рабочих и ремесленников. В глубине сцены большой портрет Ленина, нарисованный местным художником Аслам Хусейном, вазы с цветами. На стенах плакаты и лозунги, посвященные пакистано-советской дружбе.

Как и в других городах, перед началом вечера мулла прочитал молитву. В коротком вступительном слове мэр города Гулам Ахмад, бывший морской офицер, охарактеризовал прошедшую Неделю дружбы как важное событие в жизни синдских районов, как прекрасную возможность для населения выразить свое чувство симпатии к советским людям. Прогрессивно настроенным людям Пакистана, сказал он под аплодисменты всего зала, удалось преодолеть сопротивление сил, пытавшихся изолировать народ от благотворных контактов с Советской страной.

Затем, собственно, начались сами торжества. Известный поэт-просветитель Шейх Аяз, недавно освобожденный из тюрьмы, читал свои последние стихи об Октябрьской революции, о Ленине. Читал он с необыкновенным подъемом, речитативом, как это принято у синдхов. Зал чутко реагировал на каждое слово. Поэта долго не отпускали со сцены. И поэт читал и читал.

Потом на сцену вышел хор рабочих, обслуживающих местную шлюзовую систему. На мелодию песни «Вихри враждебные» они исполнили песню о единстве пакистанских рабочих. В ней говорится, что пакистанские рабочие борются за лучшую долю, против эксплуатации и насилия. Для победы в этой борьбе нужно крепить солидарность людей труда независимо от их национальности. Слова этой песни написал поэт Хамиди, генеральный секретарь Общества пакистано-советских культурных связей города. Он из той части демократической интеллигенции, которая активно борется против националистической и религиозно-общинной розни, культивируемой в Пакистане реакционными силами. Как и многих патриотов, его тревожит, что идеи национальной исключительности проникли в сознание некоторых слоев рабочего класса и крестьянства и это сказывается на борьбе трудящихся.

Потом под аккомпанемент ситар и саранги рабочий хор начал высмеивать жадность ростовщиков и помещиков, их невежество, продажность государственных чиновников и полицейских.

Зал взрывался аплодисментами. Рабочие ушли за кулисы. Потом вернулись и повторили сначала всю программу.

Со мной рядом сидел один из чиновников местной администрации. Как и все, он заразительно хохотал. А потом, повернувшись ко мне, с самым серьезным видом заявил:

— Видите, как артисты разделывают панджабцев!

— Почему панджабцев? — спросил я.

— На все это способны только панджабцы — самые пронырливые из всех пакистанцев. Синдхи не способны на обман и подлость.

В разговор вмешался сидевший тоже рядом Хасан Хамиди. Он слышал, что сказал чиновник.

— Вы неправильно информируете советского корреспондента. Синдские помещики и ростовщики умеют сдирать шкуру с крестьянина не хуже, чем панджабские или, скажем, пуштуны. Давайте продолжим разговор после вечера, вы согласны, Ахмад-сааб?

Чиновник молча поднялся и пересел подальше, на другое место.

Рабочих сменил человек атлетического телосложения в рубахе из грубой ткани, традиционных шароварах. Это был Иджаз Назир, известный профсоюзный лидер, не раз сидевший в тюрьмах за организацию забастовок. Он приехал из Карачи по приглашению местных рабочих профсоюзов. Едва он поднялся с места, как раздался гром оваций. Он сказал, обращаясь к залу, к той части, где сидели его товарищи:

— В трудные дни, а их в моей жизни было немало, я всегда мысленно обращался к народу великого Ленина. Это придавало мне уверенность, силы переносить заключение в тюрьмах, пытки тюремщиков. Я не преувеличу, если скажу, что мы, простые рабочие и крестьяне, рады тому, что между СССР и Пакистаном стали развиваться дружественные отношения. Это увеличивает занятость населения, открывает возможность новых контактов с советскими трудящимися, усиливает позиции демократических сил. СССР — подлинный друг народов Востока, он доказывает это конкретными делами в Индокитае и на Ближнем Востоке. Я напоминаю об этом еще и потому, что сейчас из Пекина доходят к нам разного рода клеветнические домыслы в адрес Советского Союза. Но ничто не сможет поколебать нашего глубокого уважения к стране, пятьдесят лет назад показавшей человечеству путь к освобождению и счастью.

Один оратор сменял другого. Зал замер, когда на сцену поднялась хрупкая миловидная девушка в темном шелковом до пят платье. Ее звали Нахид. Она была студентка местного колледжа. Робея вначале, но постепенно оправившись, она заговорила о том, что ее волновало: