Портал в параллельный мир

На следующий день он с Альбиной, как и обещал, приехали в санаторий «Березка» — такое название ему дали в Томске-Южном. Их приняли, провели обследование и отправили на двадцатилетние циклы лечиться.

— Так друзья, вам предстоит сложная неделя, можно было бы вас в клинике оставить, но поскольку вы живете в Томске, то дома вполне эту неделю переживете — начал с ними беседу с ними доктор Семенихин. — У вас поднимется температура примерно до 38 градусов, но озноба не будет, перенесете ее легко, жаропонижающее пить не надо. Будет покраснение кожи по всему телу и через неделю она начнет зудить и отслаиваться — как при ожоге, но болеть не будет. Теперь по персоналиям. Альбина, у вас были проблемы с голосовыми связками. Наверно в подростковом возрасте перенесли ларингит или что-то подобное?

— Да, было дело — ответила Альбина.

— Надеюсь, что у вас восстановится голос, который был до болезни — пообещал доктор. — Но вам необходимо на месяц — подчеркиваю на месяц отказаться от пения. Только тихие разговоры, даже никаких криков. После этого — пойте хоть во все горло! Понятно?

— Да доктор, понятно — побледнела Альбина от неожиданности.

— Теперь вы Юрий. У вас проблемы были с сердцем, надеюсь теперь они в прошлом. Месяц поберегите себя от физических и психологических нагрузок, не перетруждайтесь и не волнуйтесь. Все болячки у вас пройдут и через месяц вы будете как новенький! Старая кожа у вас слезет и нарастёт молодая, внешний вид у вас будет лет на пятнадцать-двадцать моложе сегодняшнего.

— А насчет диеты — есть ограничения? — спросил волнующийся Айзеншпис.

— Исключите на месяц острое и крепкий алкоголь — только сухие вина. Вас Альбина это тоже касается — ответил доктор. — Напомню, что у вас будет диспепсия два-три дня, не пугайтесь, это результат лечения. Удачи вам — попрощался он с пациентами.

Окрыленные музыканты поехали на автобусе к себе в музыкальную студию. Айзеншпис оттуда отправил Альбину домой на месяц — На больничном месяц побудешь — категорически отрезал он.

После обеда Миронов заглянул на студию — проконтролировать лечение музыкантов. Айзеншпис отчитался, Миронов похвалил его и пожелал удачи. После этого съездил домой к Альбине. Той уже нездоровилось, Миронов похлопотал возле нее с часик, обнадежил, что возможно голос восстановится и они еще с ней зажгут. Поцеловал ее на прощанье и поехал к Ирине — она звонила на работу, сказала, что свободна сегодня — надо было пообщаться с девочкой.

— Здравствуй Ирочка — Миронов поцеловал свою любовницу. — Как дела? Что-то у нас глазки грустные?

— Да так, небольшие проблемы на работе — ответила Ирина.

— Что за проблемы? — спросил Миронов.

— Ну я подавала заявление о переводе на международные линии Аэрофлота, там появилась вакансия, но ее отдали Елене Кампулько — любовнице начальника отряда! — заплакала Ирина.

— Ну что ты так переживаешь! Успокойся, постараюсь тебе помочь. А эта Елена может тебя опережает в профессиональных знаниях? Или опытом? — спросил Миронов.

— Нет, — хлюпая носом ответила Ирина — у нее жуткий акцент на английском. Мы с девчонками смеемся над ее «рязанским» акцентом. Она то и на русском разговаривать не умеет как следует, речь деревенская.

— Ну успокойся — попробую тебе помочь. Но тогда мне сейчас придется уехать — сообщил он.

— Хорошо, я буду ждать новостей, звони — попросила Ирина, хлюпая носом. В съемной квартире был установлен стационарный телефон, Ирина переехала в неё через месяц после знакомства с Мироновым.

Миронов сел в свою тюнингованную «Волгу», завел двигатель и поехал к Лигачеву в обком.

— Здравствуйте Егор Кузьмич! — поздоровался он, входя в кабинет.

— Здравствуй дорогой — вставая поздоровался Лигачев за руку. — С чем прибыл?

— Личная просьба есть Егор Кузьмич — ответил Миронов.

— Излагай, помогу чем смогу — ободрил его Лигачев.

— Моя девочка, Ирина Триницкая, хочет летать на международных авиалиниях Аэрофлота. Там появилась вакансия, но начальник авиаотряда отдал ее своей пассии. Надо бы восстановить справедливость — сообщил Миронов.

— Восстановим — это не проблема. Но ты понимаешь, что после этого ее видеть практически перестанешь? — спросил Лигачев.

— Так это и есть мой главный мотив — улыбнулся Миронов. — Девчонке семья нужна, надо ей от меня уходить. А так, летая на рейсах Томск-Москва ей то и уйти от меня некуда. А там у нее будет перспектива, новые знакомства, ее социальный статус резко повысится — смотришь и мужа себе хорошего найдет.

— Ты как заботливый папа — усмехнулся Лигачев.

— Так она и годится мне в дочери по возрасту, даже во внучки, если уж совсем честно. Запала дурочка на меня. Я тебе не рассказывал, вообще-то это моя первая любовь в школе, я был в нее безответно влюблен начиная с восьмого класса и до окончания школы. Но она не обращала на меня внимания. А тут она влюбилась в меня и у меня крышу тоже снесло — покаялся Миронов.