Пора предательства

Дьюранд обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как со стен у них за спиной, кувыркаясь, падают на соломенные крыши пылающие факелы. По кровле кузницы уже поползло пламя.

— Прах побери! — воскликнул Ламорик. — Казалось бы, Радомор уже столько всего пожег, что у него давным-давно должны были закончиться факелы!.. Сейчас тут начнется сущее горнило. А я послал Конзара от ворот к воротам — запереть оба выхода из пекла… Надо прорываться.

Шипение со стороны Берхарда вновь привлекло их внимание к полю под стеной: клинки Монервея опустились вниз в сполохах отраженного пламени. Войско двинулось в наступление.

— Дьюранд, — проговорил Ламорик. — Отправляйся к моей жене. Защищай ее. Боже, я никогда не был ей хорошим мужем. Она не должна умереть тут из-за моей распроклятой глупости.

Языки пламени вздымались все выше, запечатав улицу под сводом огня.

— Ваша светлость… — запротестовал было Дьюранд.

Но Ламорик ухватил его за шею сзади.

— Я не хочу, чтобы она стала выкупом за моих же людей! И не хочу, чтобы она умерла. Кому мне довериться, как не тебе? Спаси ее. Клянись!

Дьюранд мог лишь молча и растерянно глядеть на молодого господина, а тот уже поторапливал:

— Ступай, Дьюранд! Ступай! У меня есть дельце в воротах!

Ламорик схватил щит Дьюранда и, прыгнув в аллею, побежал наверх по холму.

Единственный глаз Берхарда так и впился в его лицо, и во взгляде старого воина было больше прозорливой наблюдательности, чем Дьюранд сейчас мог вынести.

— Клянусь Небом, милорд! — выпалил он вдогонку Ламорику и почти в ужасе бросился от Берхарда прочь.

Кому мне довериться, как не тебе?.. Дьюранд весь так и вздрогнул от этих слов.

Он оказался в гуще народа. Звери, птицы и воины — все были зажаты в узком туннеле. Молодой рыцарь неутомимо пробивался к лавке горшечника, где в последний раз видел Дорвен. Рослые солдаты стояли по всей длине стен, ударами боевых топоров сшибая наступавших. Огонь у них за спиной пожирал стрелы, как случайные соломинки.

— Дорвен! — закричал Дьюранд.

Начертанные Грачами письмена съеживались в испепеляющем жаре, как будто их успела стереть напирающая толпа. Войско было обречено войти в Преисподнюю уже горящим.

— Дорвен!

— Она здесь! — ответил Конзар, появляясь из хаоса коней и обломков. — Дьюранд, где его светлость?

Дьюранд не осмелился взглянуть капитану в глаза.

— Отправился к верхним воротам. — Дым густел, ошалевшие кони носились кругами, перепрыгивая друг через друга, бросаясь на стены. — Он послал меня за Дорвен.

Конзар выругался.

— В лавке горшечника. Здесь!

Через несколько секунд они вместе влетели в лавку. Жрецы, пажи, повара и конюхи — все дрожали, стиснутые между неистовством лошадей и жаром разгорающегося пламени. Дорвен посмотрела на Дьюранда, перепуганная, забывшая скрыть лицо капюшоном.

— Я пришел позаботиться о вас, — промолвил молодой рыцарь.

— Я была неразумным ребенком, — проговорила она. — Как я рассчитывала отыскать бедного Морина?

Дьюранд почти и позабыл о нем.

Глаза Дорвен внезапно расширились.

— Где мой муж?

— Пошел к верхним воротам.

Она провела рукой по лицу.

— И послал за мной своего оруженосца?

Не успел Дьюранд ответить, как мимо пронеслась очередная партия обезумевших лошадей. Они задели Дьюранда. Юноша, потеряв равновесие, тяжело упал на стенку дома. И заодно — на Дорвен. На миг Дьюранд потерялся между самыми противоречивыми ощущениями — болью и желанием обнять Дорвен, унести ее из адского пекла. Однако он заставил себя отстраниться. Усилие далось ему такой ценой, что пришлось даже закрыть глаза. Конзар смотрел на них — и Дьюранд мог лишь догадываться, многое ли заметил отважный капитан. Ламорик не заслуживал, чтобы недостойный доверия слуга лапал его жену.

Пока Дьюранд собирался с путающимися мыслями, среди погонщиков мулов и обозников начал орать какой-то воин:

— Ублюдки трусливые! Всяк настоящий мужик с яйцами и задницей — а ну на стены!

Это был Бейден.

— На стенах из-за вас убивают хороших парней! — гремел он, швыряя стариков и мальчишек в клокочущий котел огня. — Хватайте, кто что найдет — и к валу, а не то я кишки вам сам выпущу, вернее всяких там Монервеев или Ирлаков!

Бейден носился взад-вперед, покрикивая и поторапливая. Внезапно этот болван налетел на Дорвен и грубо схватил ее за руку.

— А ну сражайся, а не то…

Конзар подался вперед остановить его, но Дьюранд был быстрее. В мгновение ока он одним ударом сшиб Бейдена с ног.

— Убери лапы!

Бейден вскочил, сжимая в руке обнаженный клинок.

— Довольно с меня твоих пинков, полоумный! Адово пламя, более чем довольно!

Дьюранд опомниться не успел, как сцепился с мерзавцем. С одной стороны — толпа, с другой — пылающая улица. Да еще на глазах у Дорвен…

От боли и ярости он зарычал, наставляя меч на Бейдена:

— Ты ведь уже отплатил мне за ту историю, разве нет?

Хотя Бейдену полагалось вроде как отвлечься на драку, он все же улучил момент поближе приглядеться к незнакомцу, которого так ревностно опекал Дьюранд. Яростный гнев его тут же сменился глумливой улыбочкой.