— Ладно. Сейчас всем отдыхать, а завтра, то есть уже сегодня, в семь ноль-ноль Гусеву прибыть ко мне.
Потом, слегка повысив голос, позвал своего порученца и продолжил:
— Григорий Осипович, проследите, чтобы товарищей разместили и поставили на довольствие. И еще, — это уже обращаясь к нам, — камуфляж снять, оружие оставить в расположении. По базе передвигаться только с пистолетами, а то люди нервничают. У меня все. Все свободны.
После этих слов мы потопали за порученцем в сторону отведенной нам палатки, а я, вспомнив слова наркома про «нервничающих людей», тихо хихикнул. Действительно, весело получилось. Шурующая в ожидании приезда Главкома команда Власика всех здесь застроила вдоль и поперек. Я имею в виду советскую часть персонала базы. Поэтому после появления личного охранника Сталина народ ходил на цыпочках. А уж когда появился нарком НКВД, то бдительность и уставщина поднялись на недосягаемую высоту.
И тут вдруг из приземлившегося ночью самолета вываливаются не представители спецгруппы ставки, а РДГ[22] неизвестной ведомственной принадлежности, увешанная оружием с ног до головы. Они нас, конечно, ждали, но в более цивильном прикиде, поэтому вид здоровых мужиков, одетых в «лохматку», с пулеметами, гранатометами и новейшими «калашниковыми», которые впотьмах приняли вначале за STG-44, заставил охрану сильно напрячься. Ситуацию, конечно, развели в несколько минут, но, видимо, осадок остался… Власик, появившийся в самом конце разборок, с нами связываться не стал, только Ивану Петровичу, видно, успел нажаловаться на непотребный вид новоприбывших. Ну да нам не впервой подвергаться гонениям «по одежке».
Пока я ухмылялся, незнакомый мне ранее Григорий Осипович успел передать нас мрачному капитану с замашками волкодава НКВД, но одетого в летную форму, который с уважением оглядел разведгруппу и предложил следовать за ним. Кстати, в процессе всех этих перемещений мы потеряли Гусева. Серега после прихода капитана ехидно посмотрел на меня и, сказав, что генералитету спать в каких-то брезентовых шатрах просто неприемлемо, удалился в сопровождении наркомовского порученца в сторону капитальных строений на краю аэродрома. Еще и ручкой издевательски помахал, сволочь такая! Ничего, это я ему еще припомню!
А нас капитан привел к большой десятиместной палатке, в которой уже стояли койки, горела «летучая мышь», а перед входом, на двух столбиках висели умывальники. После чего собрал продаттестаты, сказал, что завтра с утра покажет нам, что здесь где находится, и, пожелав хорошего отдыха, отвалил.
После его ухода мы, свалив оружие на два больших стола, стоящих посередине палатки, начали осматриваться. Гек, отдернув одеяло и потыкав в подушку пальцем, восхитился:
— Ну надо же, какой прием! И белье есть, и подушка, как в хорошем госпитале — пуховая! Интересно — как здесь кормить будут?
Козырев быстренько поддержал животрепещущую тему и тут же вставил свои пять копеек:
— Если мы у летунов, то, наверное, в летной столовой и по пятой норме!
Марат, наоборот, огляделся с явным неудовольствием, заявив:
— Я бы землянку предпочел… В этой палатке любая пуля или осколок нашими будут. А ты как думаешь, командир?
Все почему-то тут же перестали шебаршиться и уставились на меня. Я же, сидя на койке и скинув сапоги, некоторое время молча шевелил пальцами на ноге, соображая, что уже давно надо бы подстричь ногти, постепенно превращающиеся в когти. Через несколько секунд поняв, что просто так от меня не отвяжутся, ответил:
— Думать пока не о чем — нет информации. Можно только очень приблизительно предполагать. И это предположение мне говорит, что в таких царских палатах нам жить недолго. Может, еще пару ночей поспим и — алга![23]
— Куда — алга?
— Еще не знаю. Но ты, Шах, когда нас к наркому вели, видел пятерых бойцов возле ящиков?
— Видел. По повадкам — явно из «осназа». Тут и моторика движений, и взгляды… Пистолеты опять-таки на всех трофейные. Про «вишню» я уже не говорю.
Мельком глянув на его НР-43, который в просторечье называется «вишня», я только кивнул и добавил:
— Все верно. Но это не просто «осназ». Я одного узнал — в Балашихе его видел, когда мы туда с Гусевым приезжали. А это значит, что сейчас здесь находится как минимум одна террор-группа. Только вот зачем? Верховного охранять? Так люди Власика им в этом деле фору огромную дадут. И кстати, когда мы возвращались, ни «невидимок» ни ящиков уже не было. Так что сами соображайте, что к чему.
Гек, выслушав меня, разочарованно протянул:
— Это получается, нас здесь собрали для тихого контроля за окружающей местностью? Опять, выходит, по лесам ползать да в засадах сидеть?
Жан на это тихо возразил:
— Я думаю, если уж приезжает товарищ Сталин, то сюда как минимум пару дивизий НКВД пришлют для его охраны. И они вокруг все оцепят километров на десять в радиусе…
Мы с улыбками переглянулись, а Марат озвучил общее мнение: