Попытка – не пытка

– Ну а раз так, я хочу, чтобы ты знала, что все эти здания я посвятил тебе. Конечно, на них не будет этого написано, но по легенде… А я так понимаю, что вокруг моей личности в будущем будет много этих народных сказаний… Так вот, по легенде, которую из уст в уста станут передавать архитекторы и журналисты, высотное строительство Москвы будет посвящено последней жене великого диктатора и богопоставленного вождя Иосифа Сталина, – засмеялся он. – И хотя в твоей реальности это не так, я все равно хочу, чтобы ты, проезжая по своей столице, каждый раз об этом вспоминала…

* * *

Прошло еще несколько недель. За это время по Политбюро прокатилась волна кадровых перестановок. В результате этого процесса некоторые фигуры бесследно исчезли, появились какие-то новые персонажи, ни малейшего упоминания о которых в 2010 году я найти не смогла. Хотя меня и мучило любопытство, но после незабываемой истории с Хрущевым я уже не решалась спрашивать о том, куда делся тот или иной политический деятель и чем вызваны эти перетасовки. По этой же причине для меня оставалось загадкой, что происходит с Берией, фамилию которого последний раз я видела только в газетах, которые мы изучали с Натанычем.

Страна уверенно шла новым курсом. И поскольку Сталин перестал посвящать меня в свои дела, я поняла, что он всерьез занялся военно-промышленным комплексом. Однажды, после того как мы провели прекрасный выходной, он обязал меня явиться днем в Кремль для короткого разговора…

– Что-то случилось? – спросила я, садясь за стол. – Снова изменения во внутренней политике?

Он посмотрел на меня и, захлопнув какой-то блокнот, сказал:

– Небольшие изменения будут происходить постоянно, иначе государство в болото превратится. Но сейчас речь вообще не о том, что происходит в 1937 году.

У меня сердце екнуло:

– Я тебя прошу… Только не отправляй меня в 1952-й. Я этого не перенесу!..

– Успокойся! – перебил он меня. – Никто тебя никуда не отправляет. Помолчи немного и послушай. По моему мнению, на сегодняшний день я сделал все, чтобы заложить основу для гармоничного развития общества и обеспечить нам стабильную международную обстановку. И теперь только время может показать, прав я или нет. Однако, как ты понимаешь, на этом этапе мне уже недостаточно знать, что произойдет с Советским Союзом в ближайшие пятнадцать лет. Меня волнует дальняя перспектива, в том числе и положение дел в твоей реальности. Я бы, конечно, мог закрыть на это глаза, поскольку параллельный мир существует для меня лишь в твоих рассказах. Но, во-первых, там живешь ты и близкие тебе люди, а во-вторых, это тоже наша страна, судьба которой мне небезразлична. Поэтому… Мне надо еще раз поговорить с твоим другом. Думаю, будет достаточно четверти часа. Передай ему, что я буду ждать его здесь сразу после того, как ты вернешься домой. Сколько ты еще пробудешь здесь?

– Минуту.

– Хорошо. Тогда с тобой мы увидимся через три дня на даче в одиннадцать вечера. И не волнуйся. Я прекрасно понимаю, что ты придешь туда из своего 2010 года не сразу, как это у нас с тобой заведено, а через некоторое время…

Прилетев к Натанычу, я заявила:

– Все, дорогой друг! Допрыгался! Тебя в Кремль вызывают. Ты должен попасть туда в тот момент, из которого я вернулась.

Он схватился за сердце:

– Не могу! Это слишком большой стресс для моего организма!

Не обращая внимания на эти выкрутасы, я пошла в прихожую и притащила его драгоценный костюм девяностых годов:

– Не дури и одевайся. Будешь Сталину рассказывать о том, с какой целью ты меня дезинформировал насчет коллективизации сельского хозяйства.

Он замахал руками:

– Что ты выдумала! Какая еще коллективизация? Не пойду я туда! И не проси! Ты у нас строительница идеальной страны, ты и шляйся по временным пространствам. А я человек скромный. Простой ученый. Мое дело – сторона. Сидеть и корпеть над программами.

– Ага! – подтолкнула я его и заставила встать со стула. – Вот про эти самые-то программы ты ему и доложишь. А то он считает, что пришла пора навести ревизию в будущем его реальности и посмотреть, стоит ли мне на кнопку нажимать, чтобы Россию к раю земному вести. И ему, как видно, информация нужна о том, чем ты занимаешься.

– Да ты что?! – Натаныч всплеснул своими неприлично исхудавшими руками. – Это ж другой разговор! И зачем ты меня коллективизацией пугала? Раз ему приспичило говорить о моих разработках, то я готов! Давай костюм! Сейчас я ему похвастаюсь своей новой программой!

– Только не рассказывай, что прежняя обеспечивала вероятность 70 процентов. Он тебя вряд ли похвалит за такие поражающие воображение результаты.