Попробуй... запрети мне!

― Может, хватит? Неужели я так сильно накосячил, что ты теперь не хочешь со мной разговаривать.

― Нет, что ты, милый, просто мало цветов подарил.

― Мало? Я удвою.

Я закатила глаза и медленно покачала головой.

― Миш, ты действительно думаешь, что проблема именно в цветах?

Жданов прикрыл глаза и устало выдохнул. Я видела, как на его лицо легла тень боли, и нахмурилась. Что не так? Он переживает?

Миша удивил меня еще больше, когда поднялся и отошел к бару. Мне бежать или все же задержаться?

― Что я делаю не так, Лесь? ― он бросил на меня быстрый взгляд и, схватив бутылку, налил себе в стакан виски.

― Мне нальешь?

― А если ты беременная?

― Что? С ума сошел? С чего я должна быть беременная?

― Лесь, я люблю тебя, чтобы ты там себе ни надумала. Понимаешь?

Он таки плеснул немного алкоголя и во второй стакан и, взяв оба, прошел ко мне, протягивая один.

― Для меня все это и так в новинку, но все это время я думаю только о тебе, понимаешь? Да, я облажался тогда, но те мои слова не имели правдивости. То, что я признаюсь тебе в своих чувствах, ― это правда. И я готов тебе обещать все что угодно, потому что кроме тебя мне никто не нужен.

Я, облизывая губы, опустила взгляд в стакан. Отчего‐то я верила Мише, но червячок в моей голове кричал о том, чтобы я промурыжила его еще немного. И в этом отказать себе не могла.

― Судя по твоему лицу, задница снова ищет приключения?

― Угу, ― пискнула я и протянула свой стакан, ― за твои нервы. ― Стукнула и выпила содержимое, скривившись от горечи. ― Какой кошмар, как вы это пьете?

В следующую секунду Миша поднес к моим губам очищенный банан. Я замерла и медленно подняла на него взгляд.

― Закусывай, глупышка.

Я кивнула и, приоткрыв рот, откусила кусочек банана.

― Не смотри на меня так, Лесочка. У меня воздержание уже больше недели.

Я хмыкнула и поднялась с кровати.

― По твоей же милости, ― буркнула я, медленно двигаясь в сторону выхода.

― Хочу напиться с тобой.

― Давай напьемся, ― согласилась я. ― Под игру в дурака.

― Уверена?

Я кивнула. Сделаю его в два счета и напою. Будет интересно посмотреть, какой он пьяный. В селе все же он более сдержанным казался мне. И пил в меру.

― Тогда пьем самогон бабы Фимы, ― предложил Миша, а я остановилась у двери и улыбнулась.

― Договорились. Что насчет комнаты?

― Сегодня же распоряжусь. И цветы сам лично перенесу.

― Так-то лучше. Чао, персик, ― я послала ему воздушный поцелуй, заметив, как Миша повел головой.

Да уж, я вообще удивляюсь, как он еще не поседел. Надо ему на всякий случай краску для волос купить, пусть будет. Мало ли что.

В сорок девятый номер я таки вернулась и молча, стараясь не обращать внимания на напарницу, занималась своей работой. Все мои мысли были заняты Мишей и его словами. Мне почему‐то хотелось ему верить, но еще больше хотелось прильнуть к его груди. Соскучилась ужасно, и дико не хватало его ласки. Но проклятый страх не оставлял меня в покое. Я боялась снова оказаться обманутой, снова получить нож в спину и по новой залечивать свои раны. Я так этого боялась.

― Ничего себе! ― изумленно произнесла Жанна, когда мы подходили к нашему номеру и заметили выходящего с двумя вазами цветом Мишу.

Я застыла на месте. Он не пошутил. Сам лично переносит все вазы в… я нахмурилась.

― Леся, твой номер тридцать восемь, рядом с моим. Собери вещи в свободное время и сообщи мне. Я перенесу.

― Эм, хорошо, Михаил Андреевич, ― я была слегка поражена и отказывалась мыслить здраво.

Конечно, я не сомневалась в физических способностях Бармалея, но то, что он действительно сам перенесет все букеты, я не ожидала. Это оказалось очень даже приятно.

― Мда уж, пропал мужик, ― пробурчала Жанна и, обойдя меня, зашла в номер.

Я не стала обращать внимания на ее слова, иначе не сдержусь и точно оттягаю за волосы. Зайдя в комнату, отметила, что Миша перенес все вазы, не оставив Жанне ни одного стебелька. Теперь можно собирать вещи и бежать в свою новую комнату. Хорошо, что сегодня мало номеров для уборки и я полностью принадлежу себе оставшееся время суток. Ну, если какому‐то индивидууму не приспичит пришить пуговицу или отдать трусы в прачечную.

― Тридцать восьмой номер. Чуть меньше тех апартаментов, что занимает босс. А не хило ты ему сосешь.

― Жанна, в конце концов, выбирай выражения, я тебе не подружка. Хотя могла быть ею.

― Как же, я так ноги раздвигать не умею.

― Ок! ― я выставила руку ладонью вперед. ― Если так, то что? Ты завидуешь мне? В чем причина твоей агрессии?

― Как можно завидовать подстилке?

Я на секунду замерла, а потом улыбнулась уголками губ и выпалила:

― Ты права. Чего греха таить. А теперь можно я соберу свои вещи?

― Да поскорее, а то мне нужно еще свои вещи потом разложить.

Я только бросила на нее гневный взгляд и, достав из‐под кровати свои сумки, принялась складывать вещи. Торопиться я никуда не собиралась. Этот номер ей не принадлежал, и освобождать его за пять минут мне даже босс не велел. Потому осторожно вещь за вещью удалялась в сумку до тех пор, пока около моей головы не пролетели с высоты знакомые баночки и тюбики, приземляясь прямо на кровать.