Попробуй... запрети мне!

― Я сделал себе отпуск в несколько дней. И потому полностью принадлежу тебе.

― Звучит заманчиво, ― игриво произнесла Леся, медленно направляясь к кровати.

― Помочь?

― Я сама. Не думай, что я такая немощная. Бывало и хуже.

― Да неужели? И что было?

― Мишенька, мне кажется, ты решил залезть мне в душу? ― она прищурилась и медленно опустилась на кровати.

― Даже не думал.

В двери постучали, и я пошел забирать наш завтрак. А когда вернулся в номер, Леся снова лежала, укрывшись одеялом едва ли не с головой.

― Тебе холодно?

― Нет. С чего ты взял?

― Ты так укрылась, ― я пожал плечами и переставил с тележки на подставку несколько тарелок и чашку с чаем. ― Давай, перекуси немного.

― Спасибо. Укрылась я от тебя, чтобы ты на мою честь не позарился.

― Ты меня не хочешь. Зачем я буду приставать к тебе?

Она бросила на меня подозрительный взгляд и с аппетитом приступила к завтраку. Это меня порадовало. Хороший аппетит залог скорейшего выздоровления.

― Очень вкусно. Я все же проголодалась.

― Ешь. Если надо будет, я тебе еще закажу.

― Нет, мне хватит. А вот ты почему не ешь?

― Не хочу. Леся, послушай меня, пожалуйста.

― Угу, намечается серьезный разговор. Слушаю, ― продолжая уплетать яичницу, произнесла она не очень внятными словами.

А я, признаться честно, впервые радовался, что человек так хорошо ест.

― У меня к тебе серьезная просьба. Больше никогда не гуляй сама по вечерам, это раз. И второе, если напиваешься, то только вместе со мной.

― Хм, а вот этот вариант мне нравится. Интересно будет посмотреть на тебя пьяного. А ты буйный или наоборот?.. ― она поиграла бровями, положив в рот кусочек бекона.

― Наоборот. Я очень нежный становлюсь. Тебе понравится.

― Ну нет, мне твоя нежность точно не нужна. Спасибо большое, было очень вкусно.

Леся положила приборы на пустую тарелку и присосалась к свежезаваренному чаю.

― Всем нужна нежность, Леся. И тебе в том числе.

― Ха‐ха, ― она даже сейчас продолжала язвить вместо того, чтобы спокойно принять заботу. В этом вся Леся.

― Чем бы ты хотела заняться? У тебя все равно небольшой отпуск.

Неожиданно глаза Леськи потухли, и она, переведя на меня взгляд, с надеждой в голосе произнесла:

― Я давно у мамы не была. Отвезешь?

Я прищурился и слегка улыбнулся.

― Конечно, ― пожал плечами.

― Но это не здесь, не в Одессе.

― Неважно. Времени вагон. Где мама живет?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Леся вдруг совсем потухла и, опустив глаза, тихо прошептала:

― На кладбище.

От услышанного я застыл. Так вот почему так сильно Леся изменилась во взгляде. Ее мамы больше нет.

Черт. И как я должен реагировать на это? Как люди реагируют в таких ситуациях?

― Я, наверное, должен что‐то сказать?

― Нет, ― она покачала головой и медленно подняла глаза: ― Никакие слова не уменьшат мою боль.

― Мне жаль, что я не могу тебе в этом помочь.

― Ты уже поможешь, если все же отвезешь меня к ней. Это в Киевской области.

― Отвезу, конечно. Но ты уверена, что это нужно делать сегодня? Ты очень слаба сейчас.

― Уверена. Все нормально. А раны на теле… их куда проще залечить.

― Ладно. Тогда тебе нужно переодеться и взять с собой какие‐то вещи.

― Да, я пойду к себе и соберусь.

― Тебя проводить?

― Нет, я сама. Спасибо.

Леся вышла из номера, а у меня ощущение такое странное в душе образовалось. Мне показалось, что я что‐то упускаю, что‐то важное и значимое. Но что‐то невидимое обычным взглядом.

Леся.

Выйдя из номера Миши, я ощущала себя немного странно. Помимо тоски в душе, было что‐то еще, едва уловимое. Но, скорее, это из‐за того, что я ночевала не у себя. Складывалось впечатление, что мы со Ждановым пара, которая живет вместе и делит одну постель на двоих. Так непривычно было выходить из его номера…

― Стоять!

― Господи! ― я схватилась за сердце и на миг прикрыла глаза, едва не упав в обморок от этой дуры. ― Полина, ты ненормальная? Какого черта ты подкрадываешься?

― Такого! ― рявкнула она и, посмотрев, не следит ли кто за нами, прищурилась и заглянула мне в глаза злым взглядом. ― Ты чего удумала, дорогуша? Решила увести у меня мужика из‐под носа?

― Ты о чем вообще?

― Ты почему ночевала в его номере? Вы трахались?

― Ты идиотка? Я, по-твоему, на шалаву похожа, которая по щелчку ноги раздвинет?

― Послушай меня сюда, ― она резко схватила меня за халат, а я зашипела сквозь зубы.

Черт, ткань неприятно трет кожу.

― Полина, ― я подняла на нее глаза, наполненные болью и, найдя в себе силы, прорычала: ― Не зли меня, милая. Я клянусь, еще одно резкое движение в мою сторону, и я тебе нос сломаю. Не шути со мной так.

― Ты кем себя возомнила, овца? ― прошипела она, едва не выпучив глаза.

Какая же смешная. Ну, дурочка, честное слово.

― Мастером спорта по каратэ. Пожалей свое лицо, иначе…

― Что?

― Придется искать нового «папочку», который будет оплачивать твои операции. Я ясно выразилась?

Матильда, то бишь Полина, гордо вздернула свой пятак и, громко выдохнув, развернулась и ушла.

Я покачала головой и, хмыкнув, отправилась в свою комнату.