Попробуй меня разлюбить

— Катюша, — ловлю ее ладонь, но она агрессивно отпрыгивает назад, тушит окурок в раковине.

На секунды закрывает глаза. Выдыхает. Вижу, как вздымается ее грудь.

— Вали. Давай, проваливай!

Ее скрипучий, уставший голос режет слух. Бьет по нервам отбойным молотком. Что я там говорил о том, что отключил чувства? Только не с ней.

На нее невозможно не реагировать. Сердце сжимает тисками. Слова подбираются с трудом. Нужно что-то сделать, сказать…

— Кать.

Прикрываю глаза. Разговоры сейчас бесполезны. Мне нужно решить очередные навалившиеся проблемы, лучше за эту ночь.

Поэтому отступаю. Прячу руки в карманы, снова закрываясь. Так сейчас необходимо. Иногда приходится чем-то жертвовать.

— Я пришлю человека, — выдаю миролюбиво и направляюсь в коридор.

Четыре шага. Я делаю ровно четыре шага, прежде чем чувствую ее вес на своей спине.

Катя лупит по мне наотмашь. Руками, ногами, фиг разберешь. Она повисла на мне как рюкзак.

— Гад! Сволочь! Ненавижу. Я тебя ненавижу! Давай к жене вали. У вас там ребенок, как мило. Идиллия, — плюется словами, а я думаю о том, что Лии точно язык укорочу.

Какого хрена вообще?!

— Меня здесь убьют! А тебе плевать будет. Пусть убивают, да? Или пусть я сойду с ума! — ревет взахлеб, продолжая со мной бороться.

Перевожу вес на правую ногу и ловлю Катю с этого же бока. Она не успевает устоять и падает на пол. Наклоняюсь, чтобы поднять, но из-за того, что она повисает на моей шее, приходится упереться коленом в паркет.

— Что ты за человек? — кричит и тянется лопатками к полу, сдувая волосы с лица. Растрепанная. Злая. Моя.

Клинит. Настолько клинит, что я наваливаюсь на нее сверху. Едва успеваю удержать себя на локтях, ее же вдавливаю в паркет.

Она извивается, что-то кричит, но мне уже пофиг, если честно. В голове красной лампочкой воет сирена.

Хочу. Прямо здесь.

Затыкаю ее поцелуем, зная, что столкнусь с агрессией. Токман кусается, лупит меня по спине, дрыгает ногами. Сама пару раз стукается затылком об пол, но во время всей этой вакханалии жадно отвечает на поцелуй.

— Идиот! Больной, — едва различимо мычит мне в рот, расстегивая пуговицы на рубашке. В какой-то момент совершает рывок, и я слышу, как мелкие пуговицы россыпью валятся на пол.

— Полегче, — отрываю от себя ее руки и завожу их ей за голову, толкаясь между стройных ножек.

— Козел!

— Коза, — ржу, присасываясь к тонкой коже на ее шее.

Свободную руку засовываю ей в стринги. Катя матерится, кусается, а сама, бл*дь, течет.

Не к месту в башке выстреливает ересь Гирша, и меня накрывает окончательно. Пока стаскиваю с нее джинсы, Катя успевает отползти в центр кухни и расцарапать мне щеку.

— Обратно, — выдаю с шипением и, ухватившись за лодыжку, подтягиваю ее обратно.

— Животное, — бьет меня по руке, а у самой в глазах черти пляшут.

Дергаю ее на себя. Переворачиваю на живот и ставлю на колени, поверх собственной скомканной рубашки.

Слышу только звук молнии на своих брюках. Трогаю пальцами Катю между ног. Мокрая.

Врываюсь без прелюдий.

— Сука!

— Ах, — прогибается в пояснице, подмахивая попкой.

Глава 28

Тело содрогается от грубых, резких толчков. Голова кружится, а локти ноют от того, с какой силой я упираюсь ими в пол.

Всхлипываю. Чувствую в себе его член. Большой, горячий. Каждое проникновение подталкивает к краю. Я вот-вот сорвусь. Внизу живота закручивается тугой узел. Меня трясет. Сознание затуманено.

Я в ужасе от происходящего, но это лишь сильнее активирует похоть. Желание.

Его так много, что устоять практически невозможно. Я даже толком не понимаю, чего хочу на самом деле.

Данис трахает меня раком посреди кухни, а где-то внизу только что произошел взрыв. Его машина взлетала на воздух, но это не останавливает то, что между нами происходит.

Его горячие ладони обшаривают мое тело. Задницу, живот, грудь.

Пальцы выкручивают ноющие соски через тонкое кружево лифчика, срывая с губ очередной стон.

Он вбивается в меня без защиты. Снова ни его, ни меня это не останавливает.

Я лишь яростней подаюсь ему навстречу. Между ног настолько мокро, что я чувствую, как моя смазка течет по внутренней стороне бедер. Зажмуриваюсь и кусаю губы.

Несколько грубых, глубоких толчков, от которых перед глазами зажигаются звезды. Целые мириады. Маленькая вселенная только для нас двоих.

Дан наваливается сверху. Накрывает своим телом, просовывая руку мне под живот. Свободной упирается в пол. Я вижу, как осколок вазы медленно вонзается в его кожу. С упоением наблюдая за растекающейся по глянцевой плитке кровью.

Хнычу от разрывающих меня эмоций. Ощущения наполненности доводят до безумия.

— Да, да… — запрокидываю голову, касаясь губами шершавого подбородка. — Мне так хорошо. Так хорошо, мамочки.

Хватаюсь за его руку как за спасательный круг. Горю от собственной похоти и хочу еще. Сильнее. Резче. На разрыв.

Сердце уже выскочило на сверхритм. Долбит как ненормальное, и, когда я готова кончить и, ей-богу, продать этому демону душу, Кайсаров останавливается.

Меня трясет. Из глаз выступают слезы. Ну зачем? Зачем он прекратил?

Выворачиваюсь так, чтобы плюхнуться на задницу и наконец видеть Даниса перед собой.