Поперчить посахаренное

— Да ничего страшного, — сел Шуга на заправленную постель. Широко расставленные ноги в голубых джинсах послужили опорой для локтей. Он пошевелил рукой, поправляя на запястье буддийский браслет-четки из деревянных бусин. — Я же не ради одного этого пришёл.

— Ничего страшного? — Джинни дернула бровью и, подойдя к Юнги, забралась на него, оседлав. Наконец, они смогли поцеловаться нормально, без посторонних глаз. Парень прижал её к себе, вдавив живот в живот, и девушка закрыла глаза, перебирая пальцами его волосы, наслаждаясь мигом удовольствия, которое нельзя будет продолжить и завершить так, как они планировали. — А я вот очень расстроена.

— Я тоже расстроен, но ничего не поделать… — Джинни забралась ладонями ему под футболку. Несмотря на боль, которая сопровождала первый половой акт, и несмотря на проклятую лапшу, не давшую закончить начатое, девушке понравилось то, что произошло. Это было пока новым, неизведанным, она не насытилась. — Может, дверь закроешь на щеколду?

— Нельзя, это будет подозрительно, — с сожалением констатировала Джинни. Они снова поцеловались.

— Тогда хотя бы шторы завесим? Всё равно скоро стемнеет.

— Если мы не включим свет с зашторенными окнами, Намджуну и это покажется подозрительным.

— Да черт подери, Джинни! — Сняв её с себя и посадив рядом, Шуга посмотрел ей в глаза. — Не лучше ли сказать? Мы так боялись ему признаваться, что будем встречаться, но вышло всё мирно, он почти ничего не сказал, не сильно возмущался и благословил. Давай будем честными?

— Ты думаешь?

— Уверен.

— Ладно, — они взялись за руки. Девушка посмотрела на дверь. — Пойдём и скажем. Кто будет говорить?

— Ну, давай я, — они кивнули друг другу. Но не встали. Джинни закусила губу.

— Или не стоит?

— Да нет, надо, надо. — Собрав волю в кулак, Юнги поднялся, но был потянут обратно Джинни.

— Подожди… дай ему поесть. Он на сытый желудок добрее. — Шуга плюхнулся на кровать. — Или лучше не сегодня. Сегодня он уставший. Надо в выходной.

— Джинни…

— Я знаю, что говорю! — Сестра Намджуна повалила парня на спину и легла рядом, пристроившись на его плече. — Одно дело встречаться, а другое дело позволять нам спать… он разозлится сильнее. А если он запретит тебе приходить? Где мы тогда сможем увидеться, как вчера?

— Тогда пока перестанем думать об этом, — Шуга погладил девушку по волосам и поцеловал в макушку. — Посмотрим фильм, на самом деле?

— А ты когда опять уезжаешь?

— Не знаю, ближайшую неделю в Сеуле.

— Хорошо, — Джинни прижалась к нему теснее. Нужно прогуляться где-нибудь, где ходят студенты из их университета, чтобы видели, что у неё есть ухажер! Свидетельствам Хёны и Дохи всё равно никто не поверит. Они же подруги, разумеется, они подтвердят любую ложь! Была ещё Бора, пограничник между аутсайдерами и мажорами из свиты БиАя, но у неё что-то там намечалось с одним из этих ублюдков, так что она не встанет на защиту Джинни. По-хорошему, девушку надо было спасать пока она там не увязла, ведь её всё равно бросят, но, странное дело, как только какая-нибудь простачка заходила за черту, под незримый купол обаяния Ханбина и его прихвостней, она становилась словно загипнотизированной, и не понимала, что идёт на заклание, как бедная овечка. Это секта какая-то, а не стадо самцов! Козлы! «Козочка» — вспомнила Джинни голос Бобби, и её передернуло.

— Что такое? — обнял её сильнее Шуга, потерев плечо.

— Ничего, просто прохладно. — Девушка приподнялась и посмотрела на компьютер. — Смешное или страшное?

— Что-нибудь для души, — попросил Юнги.

— Ты как всегда! — захихикала она. — Все парни любят комедии, ужасы или боевики, а ты единственный заряжаешь романтические киношки и с них тащишься.

— Боевиков и ужасов и вокруг хватает, что на них ещё смотреть?

— Тогда вскоре тебе должно хватить и любовной лирики, и ты перестанешь смотреть всё вообще? — Нажав на запуск, Джинни села на крутящийся стул перед монитором.

— Это вряд ли. — Шуга подошёл и обнял её за плечи, наклонившись. — Мне тебя постоянно не хватает, когда ты не рядом. Я люблю тебя. — Он всегда умудрялся произносить это вперед! Джинни никак не могла успеть признаться первой, чтобы не докатиться до пресловутого «я тоже». Оно её раздражало. Опустив подобранные ноги на пол, и встав, она предпочла выразить свои чувства горячим поцелуем.

— Вашу мать! — восклицание Намджуна развело их в стороны с бешеной скоростью. Брат стоял в проходе. — Жрать идите, сволочи. Когда-нибудь мои глаза вытекут… я не хочу ничего знать о всяких ваших лобзаниях и чмоках, можно не под этой крышей? — Шуга с Джинни переглянулись, отмотав назад и вспомнив о своём решении пока промолчать. Оно было верным.

— А где же? В гостинице, куда ты запретил нам ходить, пообещав переломать кости? — прыснула раздражением Джинни. Юнги успокаивающе погладил её по спине.

— А чего вам делать в той гостинице, а? — прищурился Намджун. Сестра прикусила язык.