Попались, которые кусались!

Кто-то бросился за нами вдогонку. Это был Рашид.

– Стойте! - кричал он. - Рашид с вами будет ехать!

Алешка опустил боковое стекло и высунулся в него так, что мне пришлось ухватить его за штаны.

– Рашид, - заорал он, - с нами не будет ехать! Рашид будет ехать тюрма!

– Завтра у нас последнее занятие, - сказала Тетя Леди. - Жалко расставаться. Я так к вам привыкла.

– А мы все запишемся на ЗКС,^[2] - сказала Лелька. - Это еще на целый год.

А я подумал, что еще целый год буду учиться с Лелькой в одной школе. И общаться с Дашей на собачьей площадке…

Тетя Леди развезла нас по домам. Мы с Алешкой и Гретой вышли возле Лелькиного дома. Отпустили собак погулять. Гретка тут же затеяла любимую игру в прятки. Она отбегала подальше и ложилась за деревом. А сестрички-колли ее искали. Тимка сначала на эти игры смотрел, как взрослый на детские забавы, а потом и сам увлекся. И через пять минут наши собаки стали такими мокрыми, будто и сами искупались в пруду.

– Завтра в школу, - сказала Лелька.

– Ага, - поддержал ее Алешка со смешком. - Я так соскучился.

А я вовсе не против школы… И не против ЗКС.

Папы еще не было дома. Мама нам очень обрадовалась: вытерла мокрую Гретку старой простыней и поскорее стала ее кормить. И все время приговаривала:

– Кушай, Рыжик, кушай. Загоняли тебя совсем мальчишки. Похудела даже.

– Ничего, - усмехнулся Алешка, - сейчас живо поправится.

И он не ошибся. Когда Гретка опустошила свою миску и по своей щенячьей привычке растянулась возле нее, ее живот напоминал небольшой воздушный шарик.

Мама погладила ее и сказала нам:

– Теперь ваша очередь, садитесь за стол.

Как только мы уселись, пришел папа.

– Подвинься, Бабочкин, - сказал он Алешке, садясь с ним рядом.

Алешка даже не вздрогнул, продолжал возить ложкой в тарелке. А потом поднял вопросительно невинные глазки:

– Добрый вечер, папа. - И спросил голосом благовоспитанного и благоразумного мальчика-ботаника: - Ты что-то сказал, папа?

– Я сказал, что взрослым врать нехорошо.

– А он ничего не врал, - вступился я.

– А записаться в племянники Махаона - это не вранье?

Мама стала внимательно прислушиваться к нашему разговору.

– Пап, - Алешка сделал свои глаза еще более невинными. Даже обиженными. - Я никому не говорил, что Бабочкин мой дядька.

– Да, - подтвердил я поспешно. - Он только говорил: «Один дядька фотоаппарат подарил». Они сами почему-то решили, что Лешка - его племянник. Наверное, от страха.

– Ага, он просто однофамилец! - усмехнулся папа. - Случайное совпадение.

– Да! - опять вступился я. - Совпадение. И с собакой Лешка никого не обманывал. Он честно сказал: в бой пойдет Чен. Так и в договоре было записано. А то, что он в это время держал на руках песика хина, ничего не значит. Он мог бы и крокодила в это время держать.

– Какого крокодила? - испугалась мама. - Где крокодил? - И она почему-то осторожно заглянула в холодильник.

– Его там нет, - засмеялся Алешка. - Пока.

– А где он? - мама села на табуретку и поджала ноги.

Папа о крокодиле будто и не слышал. Он свою линию допроса продолжал. Жаль только, что мы не сразу об этом догадались. Сами все выболтали.

Вот что значит - профессионал. Папа задавал вопросы так, будто в самом деле все знал, а мы, простодушные, отвечая ему, раскрывали все свои секреты.

– Так, Алексей, ты, стало быть, теперь законный владелец собачьего питомника? - спросил он.

– Только когда совершеннолетним станет, - уточнил я поскорее, чтобы папа не очень сердился, а мама не очень испугалась. Но она все-таки немного испугалась.

– А сколько там собак? - спросила она с тревогой.

– Не много, - вздохнул Алешка. - Всего-то меньше ста.

– Что?! - мама вскочила с табуретки, забыв про крокодила. - Их же кормить всех надо. А где они будут жить? - И предупредила: - У нас квартира маленькая. И холодильник небольшой.

– Зато с крокодилами, - засмеялся Алешка.

– Зубы не заговаривай, - одернул его папа. - Ты хотя бы подумал, на какие деньги будешь этот приют содержать?

– Запросто! У меня эти… как их, Дим? А! Спонсоры! Леди, Док… Еще там всякие…

– Собаки? - удивился папа.

Алешка немного растерялся. Но нашел достойный ответ:

– В какой-то степени. Это очень хорошие люди. Добрые и надежные. Будут мне помогать.

– Ничего не понимаю! - Мама прижала ладони к щекам: - Они что, тоже у нас будут жить?

– В холодильнике, - сказал папа. - С крокодилом.

Тут проснулась Грета и быстро навела порядок, приласкалась к папе и попросила добавки у мамы.

– А ты? - спросил папа Гретку. - Где твой диплом?

– Завтра получит, - сказал я. - На последнем занятии.

– Пап, - поинтересовался Алешка. - А этим, которые бои устраивали, что будет?

– Да ничего не будет, - сказал папа недовольно. - Кого-то из них, особенно из охраны, привлекут за другие дела, а эти… им нечего предъявить.

– А жестокое обращение с животными? - возмутился я. - Такая статья есть.

– Во-первых, это сложно доказать, во-вторых, наказание здесь не очень серьезное. Ведь собачьи бои запрещены только в Москве. А в области - пожалуйста.

– Здорово! - возмутился Алешка. - В Москве собак обижать нельзя, а в области можно!