Попались и Пропали

— Яраны не могут простить таарам того своего проигрыша. Я имею в виду вашу неспособность благоустраивать землю. И ваше нежелание иметь поместья, в которых придётся прозябать обычными, в сущности, земледельцами. Мне объяснили, что вы предпочитаете разгульную жизнь свободных искателей драк. А в перерывах между ними безбедной жизни за счёт тааров.

— Ты поверила?

— Как-то притянуто за уши, — признала Руана.

— Притянуто за уши? — искренно восхитился старик. — Наслышан о твоём остроумии. Где ты берёшь свои прибаутки?

— Выкапываю из головы, — проворчала Руана, протягивая ему пустую тару: — Можно ещё?

— Не развезёт? — засомневался собутыльник.

— Посмотри на меня, — повела она плечами.

— Ты крепкая, — согласился назл, разливая вино. — Это меняет дело.

— Что именно?

— Твоя способность не верить на слово. И размышлять, ища верные ответы.

— Намекаешь, что дело не в вашей безалаберности? Хочешь сказать, что землю вам просто не дают? Это условие мирного договора? — осенило Руану.

— Ты подозрительно умна, — нахмурился старик, так и не вручив ей вина. — Неправдоподобно умна для своих лет. Я знаю твоего учителя. Он лишён дара воспитать подлинный талант.

— Дурак набитый, — поддакнула Руана, протянув руку за своим вином.

— Тогда, кто ты? — произнёс назл таким голосом, что у неё вслед за душой в пятки рухнул и мозг.

Захотелось удрать. Тут же на неё буквально обрушилось понимание: кажется, живой отсюда не отпустят. Неужели всё оттого, что яранам не даёт покоя появление таарии? Но она-то не желает им зла!

— Ты не желаешь нам зла, — как-то устало прочёл он её мысли. — Однако боюсь, этого недостаточно. И да: тебя приговорили.

— Приехали, — буркнула Руана и вгрызлась в яблоко.

Так страшно ей не было ещё никогда. Все прошлые страхи показались мелочным мандражированием по пустякам.

— Приехали, — понял назл смысл её присказки.

— И что мне сделать, чтобы выжить? — как смогла, взяла она себя в руки, хотя голос предательски дрогнул.

— Для начала, рассказать: зачем ты здесь? — резонно предложил мудрый и влиятельный человек.

Который будто нарочно поджидал её в библиотеке. Верней, просчитал девицу, пытливые мозги которой непременно приведут её в хранилище полезной информации.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Хорошо, — окончательно дошло до Руаны, что шутки кончились. — Я расскажу. Не называя имён, — выдвинула она своё условие.

— Рассказывай, — благосклонно разрешил он, протягивая стопарик.

Она опрокинула его залпом. Закусила и поведала о причине приезда в цитадель. Честно говоря, ожидала насмешек. По сравнению с мнимым свержением императрицы причина так себе. Однако старик счёл её вполне серьёзной. Он молча выслушал краткое ёмкое повествование и задал вроде бы невинный вопрос:

— Ты очень любишь сводную сестру?

— Я люблю свою единственную сестру! — внезапно рассердилась Руана, слегка отогнав этим страх. — Понимаешь? Она моя родная девочка. Которая всю жизнь смотрела на меня, как на самое восхитительное и дорогое существо.

— А ты?

— А я убью за неё! — выпалила Руана, подпрыгнув на затёкшей заднице.

— Ну-ну, — добродушно проворчал старик, поднявшись. — Не кипятись. Я всё понял.

— Но не веришь мне, — почувствовала она, поднимаясь вслед за назлом.

— Конечно, не верю, — указал он рукой на кресло.

В которое Руана опустилась с неожиданным для приговорённой к смерти облегчением.

— Однако, — продолжил назл, подтаскивая второе кресло, — ты заставила меня задуматься: так ли необходимо тебя убивать?

Старый хрен — поморщилась она.

— А ты как думала? — усевшись, старик укоризненно покачал головой. — Не только ты умеешь драться за любимых людей. Особенно за своих родичей.

— За родичей? — удивлённо повторила Руана.

И её вновь озарило — сегодня голова проявляла чудеса работоспособности.

— Ты родич Яр-Туранов?

— Забыл представиться: Туран Яр-Нат. Их отец, — простецки объявил однорукий назл, обещавший её прихлопнуть.

— Ты… отец Радо-Яра? — опешила Руана, веря и не веря в такой простой ответ на множество её подспудных вопросов.

— Вот, значит, как, — был озадачен и собеседник. — Интересно.

— Что? — машинально ляпнула она, занятая своими мыслями.

— Ты упомянула именно его. Моего старшего сына.

— И что? — пыталась сосредоточиться Руана, ловя разлетавшиеся мысли.

— Не понимаешь?

— Нет.

— Это же просто, — укорил он легкомысленную девицу, занимавшуюся чёрте чем, когда её жизнь под угрозой.

— Не могу прийти в себя, — пожаловалась Руана.

— А придётся! — холодно приказал он.

И она выпрямила спину, вцепившись в подлокотники. Таращась на него квадратными глазами. Старик вздохнул, и помягчел:

— Если бы твои мысли были заняты исключительно заговором против моей дочери, её ты бы упомянула первой. Но из тебя выскочило его имя. Что, влюбилась?

— Нет! — вновь подпрыгнула Руана, готовая защищаться не на жизнь, а на смерть.

Будут ещё тут в душу к ней лезть! Пардон, она никого туда не приглашала. Тем более не позволит вламываться силой.

— Точно? — не скрывая иронии, переспросил старый хрен.