«Попаданец» в НКВД. Горячий июнь 1941-го

Наконец-то закончилась неделя кошмара, по недомыслию названная "помещением на гауптвахту"! Чтобы я, когда-нибудь ещё попал сюда?! Лучше застрелиться сразу!!! За эту неделю я возненавидел несколько вещей: уголь, рельсы и строевую! Выйдя из камеры по вызову "коридорного", я был похож на кого угодно, кроме сержанта, помещённого на "губу" за дебош. И уж точно, не на сотрудника госбезопасности. Забиравший меня Мартынов, не мог сдержать улыбку. Да уж, смешно ему! Чёрные сапоги и белая форма. Вы никогда не пробовали каждый день таскать уголь, рельсы, потом заниматься строевой подготовкой, а на десерт отстирывать в холодной воде одежду? Причём без мыла и порошка! Благо, что выделяли песок, с помощью которого и стирали. Ведь боец красной армии и на гауптической вахте должен поддерживать свой вид согласно уставу, в ином случае – срок наказания может увеличиться! Именно это, в первый день ареста, я услышал от заместителя дежурного по "губе" при поступлении на неё. Как же я их, всех "комендачей", ненавижу теперь! Садисты долбаные! Но, с другой стороны, воспитательный эффект просто поразительный! А может, именно этого они и добивались такими действиями? Пока думал обо всём этом, мы приехали. Ко мне домой. Удивлённо посмотрел на Мартынова и не успел открыть рот, как получил ответ.

— У тебя двадцать минут. Помойся, приведи себя в порядок. Форма и остальное – дома, — и посмотрел на часы. — Время пошло!

Через пару минут я был в ванной! С сожалением выключив ГОРЯЧУЮ воду, растёрся жёстким полотенцем, оделся и пошёл к машине. Почему-то форма стала мне велика. Ни себе фига! Килограммов несколько потерял! Да нафига мне такой фитнесс нужен?! Окончательно утвердившись в мысли, что на "губу" больше никогда, сел в машину к улыбающемуся, как крокодил Гена, Мартынову.

До управления ехали молча – я отходил от недели ареста, а Мартынов… Мартынов тащился от моего нового облика. Лысым-то он меня раньше не видел! Предъявляя удостоверение дежурному, получил ещё одну порцию ехидной полуулыбки – сдерживался гад! Блин! Они что, все в курсе где я был?! Не НКВД, а большая деревня, мля! Зайдя к Мартынову, я встал смирно у стола, в ожидании распоряжений. Александр Николаевич не торопясь уселся на своё место, с удовольствием оглядел меня, закурил и заявил.

— Вот! Настоящий сотрудник органов! Подтянутый, воспитанный. Стоит и молча ждёт распоряжений, — и заржал. Отсмеявшись, Мартынов вздохнул. — Садись, Андрей. Не стой столбом.

Дождавшись, пока я усядусь поудобнее, он подвинул ко мне папиросы. — Кури. Вижу нелегко тебе далась эта неделя. Теперь-то ты всё понимаешь?

— Понимаю, товарищ майор, — я вздохнул, — очень хорошо понимаю. Действительно – как дурак себя вёл! Больше не повторится подобное.

— Вот и хорошо. — Мартынов хлопнул по столу, — а то работы полно, а ты прохлаждался целую неделю! Сейчас иди к секретчикам. Получай новые бумаги для анализа.

— Товарищ майор. Пока я был на гауптвахте, появилась мысль, по поводу Федина. Не мог он мне, в коньяк, чего-нибудь добавить? А то уж слишком я в тот день разговорился, — посмотрев на Мартынова, я обалдел. Он улыбался ещё сильнее, чем в тот момент, когда меня забирал с "губы".

— Да-а. Прав был, Лаврентий Павлович. Ох, как прав! — Мартынов просто сиял, как будто счастлив от того, что нарком такой провидец объяснил причину улыбки. — Он мне вчера сказал, что по возвращению, ты заявишь именно про Федина и коньяк. Нет. Ничего тебе не подмешивали. Контролировавшие обстановку сотрудники дали тысячу процентов гарантии, что это было невозможно! Ты сам, по собственной воле разболтался. Вспомни, сколько ты спал в период с 11 по 14 числа мая? — и сразу ответил сам. — За трое суток, ты спал не больше шести часов! Взрослый мужик, мог бы подумать, как на измотанный организм, наложится даже небольшая доза спиртного! А ты заговор ищешь! Но, в этой ситуации, есть и хорошие моменты. Благодаря твоему раззвиздяйству и Федину, мы такóе раскопали! — Александр Николаевич осёкся. — Но это тебя не касается! Иди, работай! Страдалец.

Уже сидя над бумагами у себя за столом, я продолжал чувствовать жгучий стыд. Нет, ну надо было так обгадиться перед начальством? Стыдобища! Действительно, хватит заниматься ерундой! Язык на замок, плакаты правы, болтун – действительно находка для шпиона! До обеда просидев над бумагами не нашёл ничего интересного. Сходил в столовую, а на обратной дороге, был перехвачен Мартыновым.

— Покушал? Хорошо, — командир был чем-то озабочен. — Давай за мной.