«Попаданец» в НКВД. Горячий июнь 1941-го

Попрощавшись с гостеприимным Смирновым, мы потопали за комбатом. Выйдя на улицу, увидели стоявшую перед крыльцом полуторку, возле которой дружно дымила группа бойцов. Посмотрев на них, я понял, что это действительно 'ОСНАЗ'. Такие милые, интеллигентные лица я видел только в передачах, посвящённых спецназу. Ничего не меняется со временем! Такая уверенность в своих силах пёрла от этих парней, что я посочувствовал их будущим противникам. Лучше самому застрелиться, чем с такими в ближний бой пойти! Да и вооружены. Все, кроме одного со снайперской СВТ, вооружены автоматами, помимо этого, у всех кобуры с наганами плюс гранаты и ножи. Глядя на этих парней бесила мысль, что оружия такого мало. Подготовленных настолько бойцов и того меньше. Наскоро познакомившись с ребятами, мы запрыгнули в кузов полуторки и в путь.

Удовольствие от езды прошло быстро. Нет, так-то оно, вроде как и ничего…Только вот ПЫЛЬ! Поневоле вспомнились ковбои, которые шейными платками себе морды завязывали. Ну не было у нас платков! Поэтому пришлось кушать пыль. Именно кушать, потому что она так быстро набивалась в рот, что хоть заотплёвывайся, всё равно наглотаешься! А мужики ещё и ржали! Говорили, что их количество '…можно вычислить по земляным пирамидкам с вкраплением остатков пищи, оставленным по кустам в местах привалов..'. Причём рассуждали они на эту тему настолько серьёзно, что мы, с Серёгой, засомневались, А вдруг не шутят? На первом же привале поняли-шутили, гады!

Следующим вечером, мы уже подъезжали к Киеву. К счастью, по дороге не было никаких приключений и происшествий. Наша и ещё одна машины, на въезде в город вышли из колонны и уже через полчаса мы подъехали к управлению НКВД. Попрощавшись с мужиками, с которыми просто не хотелось расставаться, мы с Сергеем, в сопровождении комбата направились к дверям. Я, повернувшись, хотел махнуть ребятам на прощание, как сильный удар в живот бросил меня на асфальт. Пытаясь перевернуться я приподнял голову, новый удар и уже знакомая восхитительная лёгкость начала завладевать моим телом. Меня куда-то понесли мягкие, тёплые волны, всё быстрее, быстрее. Покачивания превратились в резкие рывки. Пересиливая слабость, я открыл глаза. Надо мной, мелькал белый потолок, рядом что-то говорили о каком-то профессоре. Потом всё поле зрения заняло Серёгино злое лицо, которое увидев мой взгляд заорало:

— Я тебе сдохну, скотина! Ты….

и изображение погасло.

Глава 11

Бу-бу-бу. Бу-бу-бу-бу… Да что такое? Поспать не дадут! Попытался высказать всё, что думаю об этих разговорчивых типах и задохнулся от боли. Бли-и-и-н. Как же больно! Что произошло-то? Открыв глаза, увидел над собой хорошенькую медсестру, с озабоченным видом трогающую мне лоб. Увидев мой взгляд, она вздрогнула и повернувшись в сторону громко закричала:

— Иван Максимович! Профессор! Он очнулся!

Через пару минут вокруг моей тушки уже крутился вихрь из белых халатов, озабоченных лиц и кучи непонятных, загадочно звучащих медицинских терминов. Наконец суматоха немного улеглась и перед моими глазами появилось лицо. Я аж зажмурился! Открыл глаза, чёрт, ну до чего же устойчивый глюк! Перед моими глазами было лицо профессора Преображенского, из фильма 'Собачье сердце', которого гениально сыграл Евстигнеев. Роскошным басом 'глюк' пророкотал:

— Ну, батенька, как вы себя чувствуете? Если вам тяжело говорить моргните два раза. Очень хорошо!

В последующий час меня замучили вопросами, осмотрами, ощупываниями и покалываниями. Достали! Хорошо, что больше не было приступов одуряющей боли. Так, зудела немного грудь да живот подёргивало. Как только закончились издевательства над моим организмом, появилась та первая, хорошенькая сестрёнка и начала кормить меня с ложечки куриным бульоном. Проглотив несколько ложек, я почувствовал такое желание спать, что уснул в тот момент, когда к моему рту приближалась следующая ложка.