Попаданец Сашка

Несколько дней друзья ничего не делали, хотя на улицу выходили редко, не желая встречи с Пиявкой или его подельниками. Впрочем, те в богатые кварталы и не ходили.

На четвертый день, устав от безделья, Сашка решил пойти за город, продолжить тренироваться в стрельбе из арбалета, благо он купил недостающие болты. Дар еще не до конца оправился от болезни и остался в гостинице. Сашка, взяв с собой еды на день, забрал арбалет с болтами и ушел. Ни вечером, ни на следующий день он не появился.

Глава двенадцатая

Хитрец был доволен вчерашним делом. Ну и что с того, что потеряли четверых от рук охранников – разве они стоят добытого в доме барона Ронбайса? Были бы половчее – не дали бы себя убить. Мясо и есть мясо. Дешевое и всегда с избытком. Не то что золотишко и занятные побрякушки, что выгребли из баронского дома. Сколько бы ни было золота, его всегда мало. А за золото можно купить почти все. Даже жизнь, если золотишка не пожалеть. Хитрец мог купить даже баронский замок. Пусть не Ронбайса, известного гендованского богача, а замок поскромнее. Денег хватило бы, но никогда не купит. Благородных кровей в нем нет, а без этого он как был чернью, так чернью и помрет. Но и чернь бывает разная. Тот же барон, пусть не Ронбайс, а поплоше, победнее, на одного простолюдина даже не посмотрит, грязь тот для него, а другому скажет с почтительностью в голосе: уважаемый. А почему? Потому что тот – богатый купец и денег может дать в рост. А может и не дать. Купец в своем праве. И тогда продавай барон отцовский меч и меняй боевого коня на смирную кобылу.

Хитрец давно уже задумывался, не исчезнуть ли из Гендована и не переквалифицироваться ли в купцы? Купит дом где-нибудь далеко отсюда, сменит имя, наймет кухарку и горничную, конечно, посмазливей, и живи припеваючи, коротай свой век. Но пока еще рано. Он еще силен и власть среди воровской братии держит крепко. Деньги регулярно стекаются со всего бандитского мира герцогства – хочешь не хочешь, но десятину ему отдай, если не желаешь иметь неприятностей.

А еще денежку, временами немалую, приносят черные старатели. Кто копает могилки, кто вскрывает склепы – это мелочовщики, много ли у мертвых есть? А кто-то работает по-крупному. Есть золотые артели, это те, кто золотишко моет. Мало кому везет, но некоторые, их по пальцам сосчитать, жутко богатеют. Значит, жилу нашли. Найти-то ой как трудно, но еще труднее в живых остаться. Узнают, налетят как коршуны – и обильно польют кровушкой золотой рудничок. Золотые старатели до Гендована не доходили – далековато будет. Зато с черными старателями удалось наладить знакомство.

Копались те на местах древних городов, замков, а то и просто курганных захоронений. Дело, конечно, опасное. Местные герцоги и графы и сами были не прочь поживиться разными древностями, но особенно опасны были храмовники. Те с каким-то остервенением охотились за черными старателями. Говорили, что это из-за их веры. Что, дескать, в те древние времена поклонялись не только Великому Ивхе и Ужасному Паа, но и другим богам. И что среди древних находок многие статуэтки и фигурки есть не что иное, как изображения древних богов.

Можно ли верить в эти разговоры? Какой же может быть бог из зайца или из лани? Фигурок таких вот безобидных животных находили много. То ли дело фигура быка, так и пышущая силой и ненавистью? Или фигура пернатого змея? Великий Ивхе и Ужасный Паа! Были, конечно, и другие фигурки. Волки, медведи, драконы. Не им ли поклонялись древние жители Атлантиса? Им не им, но фигурки, привезенные черными старателями, пользовались спросом у местной знати. Хитрец продавал их купцам, а те, уже с наваром, аристократам. И не только в Гендованском герцогстве, но и за его пределами.

Но не ему одному привозили старатели свои находки. Глупо было бы думать иначе. Не он один скупщик, и не только его знакомцы роются в старых развалинах. Вот и добыча прошлой ночи, видимо, досталась в свое время кому-то другому из старателей. Другому перекупщику, другому купцу, а потом оказалась у барона Ронбайса.

Когда Хитрец при разделе награбленного рассмотрел внимательнее серебряный череп, он понял, что в качестве своей доли возьмет только его. Хотя на раздел добычи была выставлена золотая ваза и золотой, прекрасно сделанный кубок. Тоже, наверное, доставшийся барону от старателей. Сегодняшние мастера по золоту не умеют делать такие красивые вещи. Все у них получается топорно и неприглядно.

Когда он выбрал череп, его подельники не смогли удержаться от удивления и радости: разве можно сравнивать золото и серебро? А ваза и кубок были массивны, и каждый из этих золотых предметов был дороже серебряного черепа. Радуйтесь, глупцы, радуйтесь. Только таких или похожих ваз и кубков в Атлантисе было много, а вот серебряный череп действительно редкость. Никто о похожем не слышал. Настоящий ценитель заплатит за него столько же, сколько стоят ваза и кубок, вместе взятые, если даже не больше. Вот и получается, что его подельники глупцы.