Попаданец 2в1. Студентка Пупсик

Северик вновь погладил волосы на своей голове.

— Ты сам ее нарисовал? — спросил он. — Сможешь изобразить на мне такую же?

— Да, господин.

«Колдун, — сказал я. — Нанеси на его кожу руну».

«Конечно, Сигей. Как скажешь, так и сделаю».

Руна на моем животе нагрелась.

Лицо, на которое я смотрел еще мгновенье назад, исчезло.

Я видел, как прах и одежда — все, что осталось от Жасмина-Северика — осели на пол.

В воздухе над этой кучкой парило серое облако.

«Ты что сделал, колдун?»

«То, о чем ты меня попросил, Сигей. Только другим способом. Мне показалось, что так надежней. Да и грязь разводить не хотел: его кровавые сопли мы уже видели. Не интересно».

— Я?! Попросил?!

Сквозняк шевелил кружева лежащей на полу рубашки, растаскивал по комнате прах.

«Ну, ты же сам просил бросить в него заклинание. Не думаю, что ты забыл о том, что оно убьет его. Ты очень быстро принял решение, Сигей! Не ожидал от тебя. И я с твоим решением полностью согласен. Тебе не нужен господин. И мне господин тоже ни к чему. От таких опасных личностей, как Северик, нужно избавляться сразу. Пока есть возможность. Пока они не вошли в силу».

«Избавляться?»

Кучка тряпья и серая пыль. Вот все, что осталось от человека, прожившего больше тысячи лет, полубога. Я смотрел на них, не веря своим глазам.

«Прижми руку к накопителю».

Я выполнил указание колдуна, почувствовал покалывание на ладони.

Краем глаза заметил в комнате движение. Повернул голову.

В центре комнаты, в метре над полом парил лопоухий гаденыш. Не шевелился. Глаза закрыты.

Покалывание сообщало о том, что колдун продолжает тянуть из накопителя магическую энергию.

«Что ты делаешь?»

«Избавляюсь от мусора».

Распахнулось окно. Створки ударились о стены. Звон разбитого стекла.

«Колдун!»

Силуэт гаденыша размазался в воздухе.

Я услышал глухой удар о стену, треск сломанной деревянной створки. По комнате разлетелись брызги крови.

Тело гаденыша крутанулось и исчезло за окном.

На стене у окна я увидел пятно, от которого к полу устремились тонкие темные потеки.

«Промахнулся, — сказал Ордош. — Слегка».

«Ты убил его?!»

«Грязно сработал. Теперь вряд ли поверят, что лопоухий совершил самоубийство. Хотя… если представить, что он взял хороший разбег и не вписался в оконный проем…».

«Ты сошел с ума, колдун?! Что ты творишь?!»

«То, что должен, дубина».

«А как же… его память? Ты хотел просмотреть ее».

«Уже не хочу. Твой… друг рассказал нам, каким ядом отравили герцогиню. За этим мы сюда и приходили. А приобщаться к тайнам жизни в мужских кварталах я не горю желанием. Да и тебе, думаю, эта тема не интересна. Проблема гаденыша в том, что он не родился глухим: вы с бывшим архимагом слишком о многом здесь разболтали. Приди в себя, Сигей! Сейчас не время раскисать! Нам нужно приготовить противоядие. И вылечить великую герцогиню».

* * *

— В алхимическую лабораторию, — сказал я. — Дорогу знаю.

Прошел мимо Астры. Не проверяя, последовала ли та за мной, побрел по коридору.

«Взбодрись, Сигей! Думай о предстоящем деле. Сейчас главное — противоядие», — сказал Ордош.

«Я о деле и думаю», — сказал я.

Соврал. Сейчас у меня в голове был лишь голос колдуна. А там, где обычно копошились мысли — звенящая тишина.

Глава 19

Тройке и Четверке колдун велел охранять вход в лабораторию. Процесс изготовления жабьего камня недолгий, но требует внимания и своевременной подачи набора заклинаний. Не хотелось бы, чтоб я или Ордош отвлекались на нежданных гостей.

Астру я усадил в тот угол, где неделю назад спала Мая. Но усыплять ее мы не стали. В этот раз никаких тайных операций проделывать не собирались.

Я расставил на рабочем столе ингредиенты, включил вытяжку. Вид алхимического оборудования, склянок на стеллажах и витающий в воздухе специфический запах привели меня в чувство, настроили на работу.

«Не споришь, не жуешь сопли, четко выполняешь мои распоряжения, — сказал я. — И без самодеятельности!»

«Как скажешь, Сигей. Без вопросов. В этой комнате ты главный. Командуй», — сказал Ордош.

«Тогда приступим…».

* * *

«Охлаждай», — сказал я.

«В рецепте сказано…».

«Делай, говорю!»

Ордош бросил заклинание в густую коричневую кашицу, что бурлила в стеклянной ванночке. Та испустила похожий на кваканье звук. Скукожилась.

«Что за споры, колдун?!»

«Был не прав, Сигей. Прости».

Поверхность кашицы затвердела, покрылась инеем, приобрела зеленоватый отлив.

Преобразование прошло успешно. Как всегда.

Вид у жабьего камня или, как еще его называли, «жабы» получился не слишком привлекательным. Но это не беда. Сойдет.

«Нам не требуется сейчас идеальный продукт, — сказал я. — Нет времени ждать, пока камень остынет и затвердеет сам. Нужные нам свойства он приобрел. А товарный вид нам ни к чему. Не на рынок понесем».

«Не злись, Сигей. Я уже извинился», — сказал Ордош.

Я набросил на жабий камень сложенную вчетверо рубаху, взял его в руки (он холодил ладони даже через слои ткани). Аккуратно завернул свое неказистое изделие в ткань (прикосновение камня к коже — гарантированный ожог). Ордош убрал его в пространственный карман.

Повернулся к Астре. Пока я работал, та не издала ни звука; по-моему, даже не шевелилась.

— Готово.