Попаданец

Архимаг, искоса взглянув на меня, чему-то усмехнулся и, кивнув, сказал:

– Хорошо…

И начал магичить. Я почувствовал какой-то подвох в его словах, но было уже поздно. Алюминиевую заготовку окутало сияние, и когда оно спало, в руках архимага лежала какая-то игрушка размером с ладонь, вчетверо меньше, чем изначальная заготовка.

– Это чего это такое, а? – проблеял я, беря в руки полученный результат.

– Преобразованный мифрил. Попробуйте, он остер, и при этом его не затупить, и прочен настолько, что ничем не сломать.

– Но… Вы ведь знали, что он ужмется, ведь так?! – вспылил я – ведь столько ценного материала израсходовано зря.

– А вы разве нет? – усмехнулся архимаг.

Я только сплюнул. В конце концов я мог просто догадаться о таком повороте событий, физику ведь в школе учил… даже четверки, бывало, получал. Сам виноват.

– Гонглир, дальше делай только рабочие элементы лезвий, с учетом ужимания материала.

Гном-квартерон понятливо кивнул, тоже недобро посмотрев на архимага, хоть в мелочи, но напакостившего.

– Обратно можно преобразовать? – спросил я без особой надежды на положительный ответ.

– Нет.

Я только еще раз сплюнул. Что ж, я это ему еще припомню. А что касается топорика… в принципе можно сделать метательным или Зеленоглазке подарить. Ей как раз по руке.

Кузнец быстро отлил лезвия с учетом ужимания, и архимагу пришлось изрядно потрудиться, чтобы преобразовать все заготовки заодно. Это и стало ему наказанием. Энергии-то истратил кучу, а преобразовывать мифрил – это вам не насморк лечить.

Таким обрабатывающим инструментом железное дерево резалось и пилилось как обычная древесина обычным железным. Дела по изготовлению деталей к ШаРу пошли гораздо веселее.

Деревянные детали, а именно к рукам и ногам, рабочие, наловчившиеся стругать обычных големов, мне сделали за считаные часы. В кузнице уже вовсю шла работа по отливке железных деталей – суставов. Сначала я хотел их сделать тоже из мифрила с последующей обработкой в сверхпрочный металл – ведь ему сносу не будет, – но быстро передумал, подсчитав, сколько мне для этого придется потратить алюминия, да еще с учетом ужимки.

Что касается заготовки для корпуса, то, как мне сообщили, подходящее дерево уже нашли и начали его рубить. Я в помощь лесорубам послал мифриловую пилу. А то обычными топорами и пилами они будут валить это дерево минимум неделю. А я так долго ждать не хочу и не могу, мне нужно быстрее. Я вообще нетерпеливый человек, а уж в условиях постоянной внешней угрозы и подавно.

Олграна после камлания на горе принесла еще четыре кило алюминия. Сказала, что может и больше, но перерабатывать я ей запретил, чтобы не надорвалась.

Так за хлопотами прошло время, и, пообедав, мы отправились в полет. Гнома, правда, долго не могла заставить себя сесть на драконшу, а когда Волга ухнула вниз, визжала так, что у меня чуть барабанные перепонки не лопнули: чистая сирена. Успокоившись, она схватила меня сзади так, что чуть не раздавила, и уткнулась лицом мне в спину, в рюкзак с парашютом, чтобы ничего не видеть.

Конечно, посадить ее себе за спину – решение не слишком мудрое, в конце концов она оказалась в моей ауре, и тут уже всякое могло случиться – ведь Неназываемый, кажется, именно этого изначально и добивался, посылая ее ночью ко мне в спальню. Но меня снабдили мощными защитными амулетами, да и сам я находился настороже. И потом, не сажать же ее в ящик! Встречающие могут не понять такого обращения со своей соплеменницей, да еще предположительно принцессой, когда мы сядем и примемся выгружать пассажирку.

Столб густого черного дыма я увидел первым, и сориентированная Лития направила к нему Волгу. Естественно, мне в этом помог бинокль. Стекольщики, кстати, уже делают первые подобия моего бинокля, но пока результаты, прямо скажем, скромны, точнее – мутны и расплывчаты. А чтобы сделать какие-то точные приборы, и вовсе пока остается только мечтать. Но думаю, через годик-другой мастера все доведут до ума и можно будет сделать настоящий микроскоп, чтобы доказать всем, а особенно детишкам, почему нужно мыть руки перед едой и не тянуть всякую пакость в рот, чтобы попробовать на вкус.

Ну и маги, может, как-то воспользуются результатом открытия микромира. Как именно, мне остается только гадать.

Я как мог объяснил Олгране и Литии про клетки, атомы с нейтронами и протонами, законы мироздания, про «Е», которое равно «м», умноженное на «с» в квадрате. Тоже что-то экспериментируют… может, что и получится. Лишь бы не Хиросима… о чем доходчиво объяснил.

– Ну вот, дойра, кажется, все сладилось…

Гнома наконец смогла оторвать лицо от моей спины – и все равно без вскрика не обошлось, а из меня, от еще более сильных объятий (а мускулатура у нее, как я заметил еще позапрошлой ночью, ого-го, как у хорошо накачанной бодибилдерши), чуть «паста» снизу из полупереваренного обеда не полезла.

Еще несколько минут полета – и мы пошли на посадку буквально на вершину самой высокой в округе горы – княжеских владений.