Poor men's judge

Понемногу рыжая африканская почва сменилась ледяной пустыней и вмерзшей в лед собачьей упряжкой. Ее сменил вид на колышущиеся в зеленой бездне корпуса кораблей с обвитым водорослями такелажем. От облегчения, Виктор вновь проснулся, поняв: ничего страшного. Просто экранизация любимого им стихотворения Киплинга, 'The Song of Dead'. Мрачное величие чеканных строк воплотилось в странные видения под влиянием запредельной усталости и пары стаканов вина.

Впрочем в том, что 'If blood be the price of admiralty, Lord God, we ha` paid it in', сомневаться не приходилось.

Глава 15

Доклад капитана Кузовлева о командировке в ближайший к Автономии областной центр, свелся к одной фразе:

— Товарищ лейтенант, ваше приказание выполнено.

Потом капитан перевел дух, и уже нормальным голосом добавил.

— Все, как ты говорил. Даже как-то страшно. Мандат за твоей подписью приняли без звука.

— Садись.

Кузовлев обессилено плюхнулся на стул. Виктор с иронической улыбкой посмотрел на своего бывшего командира, и приступил к чуть более подробным расспросам.

— Транспорт?

— Восемьдесят 'Уралов 4320' с водителями. Но мальчишки числятся командированными, должны вернуться.

— Оружие?

— По списку. И даже немного сверху.

— Продовольствие?

— Сколько влезло в транспорт. Все продукты — длительного хранения, так что…

— С зеленью уже решили, — не обратил внимания на жалобу Вояр. Выглядел Виктор не лучшим образом. Голубые круги под глазами, бледное лицо, слегка замедленные движения. Однако, судя по очереди в приемной, поддаваться слабости не собирался.

— Теперь рассказывай, кого попросили придавить.

— Цыган и местный криминал, как ты и предсказывал. На все про все потратили шесть часов. Криминал нейтрализовали адресно, по списку. Цыган — вместе с застройкой. Взяли с Рудгормаша тяжелые бульдозеры, поставили оцепление, и через пару часов там никого и ничего не было. Подросткам наркоту больше никто не навяжет и на иглу не посадит.

— Свободен, капитан.

— Есть! — ответил Кузовлев, и его буквально выбросило со стула. Но уже выходя, в дверях, капитан остановился, сделал четкий поворот налево-кругом, и осведомился:

— Командир, почему у нас все получилось?!

— Потому как, Гена. По хорошему, это не твой уровень компетенции, но если хочешь знать, придется задержаться, — глядя капитану в глаза, тихо ответил Вояр.

От непрерывного голосового напряжения сели связки, и теперь лейтенант изъяснялся медленно, словно нанизывая слова на длинную нить. — Понимаешь, сейчас в стране проживают две основных категории граждан: шибко умные и полностью бесхребетные.

Перехватив недоуменный взгляд Кузовлева, Виктор добавил:

— Жителям бывшей Страны Советов остро, срочно, практически по жизненным показаниям, необходима тотальная позитивная реморализация. По Стругацким, если читал. Только вот, спутников с гипноизлучателями у меня нет, потому придется по старинке.

Нажав одну из кнопок на допотопном селекторном пульте, Виктор попросил пригласить Берни.

— Ты, я так понимаю, приехал сюда клеветать на старого знакомого? — с порога спросил Вояр.

— А то! — совершенно не смутился военный корреспондент Таймс. — Редакция считает, что по причине личного знакомства, ты будешь откровенен с корреспондентом Роджерсом более, чем с кем-нибудь другим.

— Берни! — расплылся в улыбке Виктор. — Ты как нельзя вовремя. У меня как раз открылась вакансия руководителя пресс-службы. Это не уронит твое драное лордское достоинство?

— Я могу надеяться, что на твоей службе мне не придется голодать, собирать окурки у мусорных баков и питаться картофельной шелухой? — вернул улыбку Роджерс.

— Можешь! — жирным голосом бывалого работорговца пообещал Виктор. — По стаканчику в знак того, что договорились?

И приводя присутствующего при сем капитана в состояние крайнего смущения, оба собеседника искренне расхохотались, после чего приступили к наполнению стаканов. Отсутствие льда никого не взволновало, так же как и то, что пить было решено совершенно левый кизлярский коньяк.

Между делом, Виктор попросил:

— Берни, я ныне могу только шипеть. Можешь объяснить капитану про то, почему мы обречены на успех? Тем более, ты же теперь руководитель пресс-службы. Вот и разъясняй.

— Так я и сам толком не знаю, — попытался пошутить Берни, напоролся на разъяренный взгляд синих глаз Виктора, и сдался. — Ну чего сразу так-то? Расскажу, конечно. Хотя, капитанам и не положено.

Кузовлев густо покраснел и едва не подавился коньяком. Даже разговаривая на русском, Берни демонстрировал мастерское владение голосом, интонацией и позой. Несчастный Кузовлев неожиданно для себя стал готов исполнить все, что потребует странный знакомый командира, противоречить которому вдруг стало немыслимо.

Но тот вдруг отвел глаза в сторону, и извинился:

— Простите, Геннадий, я, кажется, слегка переборщил.

И наваждение прошло. Не дожидаясь нежелательных выводов, или оскорбления действием, Берни сказал: