Poor men's judge

Видишь ли, клатраты — это одна из стадий превращений выделяемых ядром планеты метана и водорода. В районе Поти на дне нашли не метановые, а водородные клатраты. Глубоко, правда… В общем, в море они образуются, понимаешь? При приличных давления, на больших, до 500 метров, глубинах.

— Значит, их наличие на Земле…

— Правильно, след гигантского селя примерно километровой высоты. С того и кормилась великая энергетическая держава.

— Подожди, — забавно смолрщила лоб Нина Николаевна. — Если была гигантская волна, то тогда все породы, которыми сложена тундра на всю глубину мерзлоты должны быть осадочными.

— Так и есть, дорогая, так и есть. Видишь, как интересно получается, стоит лишь за ниточку потянуть? Мы ведь даже давность прошлого События можем установить элементарно просто.

— Во-первых, за Уралом нет лесов старше 250 лет. Ни одного дерева. Но хорошо примороженных мамонтов с травой между зубов выкапывают до сих пор. На Кергелене до сих пор не растаял лед, а среднегодовая там — около плюс семи. Известны температуры Земли на аналогичных глубинах в аналогичных широтах, стало быть, известен средний поток тепла. Теплопроводность пород, составляющих мерзлоту, тоже известна. Посчитать, когда оттает лед и мерзлота станет болотом — задача для второкурсника или продвинутого старшеклассника. Примерно по тем же формулам считают потери тепла домом или задачи по созданию холодильных установок. Понятно?

— Да, пожалуй. Что же получается, несколько сот лет назад…

— Примерно 500–700 лет назад Земля меняла полюса. Свидетельств масса. От 'Хождения за три моря' Афанасия Никитина и карт Пири Рейса, до оговорок Менделеева и Палласа и льдов Кергелена.

— Хорошо. Верю. Только не могу понять, откуда берутся волны.

— Инерция, — вздохнул генерал. — Обыкновенная инерция. Представь: на полюсе линейная скорость равна нулю, на экваторе она будет равна 42000/24=1750 километров в час. Примерно, потому как точного периметра экватора я не помню. Треугольник скоростей получается. Земля крутится быстро, но происходит это давно, потому водичка успевает.

Но если представить, что ось вращения за шесть дней, как в легенде, сместилась градусов на десять-пятнадцать, то треугольник скоростей образуется совсем уже другой.

— И водичка начинает бушевать, поскольку стремится сохранить прежнее направление и скорость движения. Поняла, милый. Но по одной дате нельзя судить о закономерности, так ведь?

— По этому поводу есть куча косвенных свидетельств. Начиная от ориентации древних храмов и заканчивая очень отчетливыми маркерами в поведении наших заклятых друзей, которым известно больше…

— Значит вскорости повторится?

— Ну да. Причем, фокус в том, что будем мы в относительной безопасности, хоть времена настанут и тяжелые. Вот тебе и ключик к странностям и несообразностям последнего времени. От строительства бесполезных в бою авианосцев и прекращения производства танков в США до Мальвинского конфликта и интенсивного, но тихого влезания Израиля на север Аргентины. Да много чего с легкостью объясняется, если принять, что Событие — вероятная и скорая реальность.

— И что делать?

— Виктор говорит, настала пора открыть одну старую и пыльную шкатулочку… ящик, можно сказать.

Примерно в то же время в Южном Бутово.

— Постойте! — из припаркованной на стоянке машины неловко выбрался полный мужчина.

Старик, неспешно, возвращающийся с велосипедной прогулки, недоверчиво посмотрел на одышливого толстяка, спешащего к нему, спрыгнул с седла, и взял собаку на поводок. Покороче, чтобы не дать повода для жалоб.

Губы спортсмена и трудоголика искривила почти незаметная гримаса презрения к странному типу, пренебрегающему собственным здоровьем.

— Ох, — вместо приветствия выдохнул толстяк. И тут же поправился:

— Здравствуйте, Юрий Алексеевич.

Резец и клык слева во рту толстяка попросту отсутствовали.

— Добрый день, — сухо произнес старик, показав идеально белые импланты.

— Спешу обрадовать — вас ждут. И не смотрите так укоризненно! Полнота — это последствия. Долго лежал, а кушать надо было, иначе восстановиться проблематично.

— Кто ждет? — недовольно спросил Юрий Алексеевич.

— Как кто? — удивился толстяк. — Команданте, конечно. Он, знаете ли, когда-то зачитывался вашими книжками. Решили сделать примерно так, как вы и писали. Пойдете в команду?

— Вы это серьезно?! — недоуменно спросил писатель. — И это, документик бы ваш какой посмотреть. В руках толстяка со скоростью атакующей гадюки раскрылась красная книжечка.

— ЧК, значит, — безрадостно констатировал Юрий Алексеевич.

— Правильно, — со смешком согласился собеседник, которого, как оказалось, зовут Олегом Владимировичем. — А чего ради отказываться от добрых традиций? Комиссия Чрезвычайная, но и ситуация под стать названию.

— Боитесь потерять власть, а с нею и головы? — саркастически заметил писатель.

— Конечно боимся, — с легкой иронией ответил посланник. — Тем более, по всем расчетам, нас и в живых быть давно не должно. Команданте, к примеру, по логике вещей должны были зарезать прямо в родном доме, а потом намотать кишки на забор.