Понаехавшая

Трепетная Наталья вывесила в окошке обменника «Closed» и улеглась умирать на диван в кабинете директора магазина «Русские Меха», накрывшись палантином из чернобурки. А тоненькие продавщицы «Русских Мехов» скакали козочками по периметру зимнего сада и строили глазки ополоумевшим от такого несусветного представления немецким бизнесменам, впоследствии оказавшимся бельгийскими пенсионерками.

Не случись в тот день заезда трех финских групп, влетело бы всем. Но туристы из Финляндии, счастливо добравшись до русской водки, оперативно напились до положения риз и колобродили до утра в фойе. Чем очень удачно отвлекли внимание гостиничного начальства на себя.

Авторитет жителей высокогорного городка был полностью восстановлен в глазах работников «Интуриста».

– Это же пиздец какой, – заикалась О. Ф., вспоминая свое состояние после стопочки тутовки. – И ЭТО они пьют постоянно? Поклянись! Мамой поклянись! Каждую неделю???

– Да практически завтракают ею каждый день, – пожимала триумфально плечом Понаехавшая.

Совет: эмигрируя в другую страну, не унывайте. Не забывайте – против любого лома найдется прием. В виде другого семидесятиградусного нефильтрованного лома.

Кусок хлеба

На следующий после своего разрушительного визита в гостиницу день Вагаршак позвонил Наталье с предложением встретиться, чтобы «поесть кусок хлеба и друг друга лучше понимать».

– Одну минуточку, – пропела трепетная Наталья в трубку, – Вагашр… Вашарк… Вагшарак!

– Вагаршак, – галантно каркнул троюродный кузен крестного сына тети Светы.

– Один хрен. Подождите буквально минуточку, я сейчас вам перезвоню.

– На моем глазу![9]

Наталья отсоединилась и тут же набрала «Интурист». Понаехавшая была как раз по уши в работе, когда зазвонил телефон. Перед окошком змеилась длиннющая очередь из представителей финно-угорских племен, которая со скандалом требовала незамедлительного чейнджа – нужно было срочно заселиться в номера, чтобы потом с финно-угорским размахом отдохнуть от сухого закона, царившего в их европах.

– У него что, совсем денег нет? – возопила Наталья, как только Понаехавшая подняла трубку.

– У кого это у него? Наталья, у меня времени в обрез, тут народу море!

– Включи громкую связь, мне срочно. Пожалуйста!

– Ладно.

Понаехавшая включила громкую связь и с улыбкой обратилась к очередному финну с всклокоченными усами вполлица:

– Mister, would you be so kind…[10]

– Miss! – возмутился в окошко усатый финн.

– Ооооо, – заклокотала Понаехавшая, а про себя язвительно подумала – вот ведь до чего людей феминизм доводит! Нет чтобы усы сбрить. Ну или на худой конец замаскировать бородой!

– Слушай, – меж тем надрывалась Наталья, – у этого Вашварака что, совсем денег нет?

– У какого Вашварака? У Вагаршака?

– Ага, у него. Он пригласил меня на «кусок хлеба»! – У Натальи от негодования задрожал голос. – Это как понимать?

– Ну что ты. «Съесть кусок хлеба» – это всего-навсего идиома!

– Сама ты идиотка!

– Наталья!!! Идиома, а не идиотка!

– Хорошо, идиома. Чего обзываешься-то?!

Понаехавшая отсчитала деньги, положила в лоточек, наклонилась к телефону и заорала в мигающую кнопку громкой связи:

– Да не обзываюсь я! Это термин такой, понимаешь, тер-мин!

– Miss? – трогательно постучался кончиками пальцев в окошко очередной клиент.

– Just a moment, – вымученно улыбнулась Понаехавшая и ткнула пальцем в телефонный аппарат, мол, разговор очень важный.

Финн понимающе кивнул, обернулся к очереди и сказал что-то на своем финском, весело посмеиваясь, а заодно сделал жест рукой, в смысле – трубку не подняла, несчастная руссиш фантастиш, в аппарат надрывается.

– Га-га-гаааа, – беспардонно загоготала очередь.

Понаехавшая взбеленилась. Некоторые туристы имели весьма обидную привычку – заглядывали в окошко обменника и откровенно смеялись над неутешительной постсоветской обстановкой. В целом девочки к такому поведению приезжих относились индифферентно, но иногда беспардонность заезжих туристов зашкаливала, и тогда то одна, то другая кассирша срывалась.

Сегодня был день Понаехавшей. Она ринулась к двери, загрохотала многочисленными замками, выскочила из обменника и, выхватив пламенеющим взором из толпы притихших финнов переводчицу Аню, гаркнула что есть мочи:

– Объясни этим дикарям, что у нас давно уже существует громкая связь и можно спокойно переговариваться по телефону, не поднимая трубки.

– Ты бы хоть этой позорной связкой амбарных ключей не трясла, чудо в перьях, – вздохнула Аня, но собралась и чеканным советским голосом перевела финнам гневную речь Понаехавшей.

– Андестанд? – дыхнула огнем на очередь Понаехавшая.

– Андестанд! – вытянулись в струнку финны.

– То-то! – хмыкнула наша героиня, торжественно вставила ключ в замок и минут десять под заинтригованные взгляды интуристов врывалась в обменник, гремя всевозможными ключами, скрипя ржавыми винтиками и шпунтиками, наваливаясь элегантно, когда плечом, а когда коленом, на железную дверь.