Читаем Помутнение полностью

в гипомании находиться мне нравится гораздо меньше. ужасно потом вспоминать то, что ты делал и что говорил. хорошо, что впереди два дня выходных, если что-то не так, я, возможно, смогу проследить за собой. в идеале находиться рядом с кем-то, кто тебя хорошо знает и знает, какое поведение свойственно для тебя, а какое нет. надеюсь, что Вася будет дома. села в автобус, приду домой и сразу лягу спать. продолжаю что-то писать, чтобы концентрироваться на чем-то. какое-то очень идиотское состояние. если отвлечься от текста и замереть, то в голове нет ни одной мысли. совсем. тело подрагивает. вспомнила то, что было с ногами утром. мне странно. ничего плохого не произошло и не происходит. это не обычная тоскливая тревога с неприятным ощущением в груди. это что-то новое. просто доехать до дома и лечь спать. просто доехать до дома и лечь спать.

просто

доехать

до дома

и

лечь

спать.

Это первая запись в дневнике, в которой фигурирует работа. Я была не в лучшем состоянии, но все же могла функционировать и вливаться в жизнь обратно.

19.02.20

я, наверное, сейчас могу назвать себя счастливой. мне так хорошо. я так рада появлению в жизни магазина, он будто поставил все на свои места. и моя жизнь такая цельная, вкусная и уютная. я вспомнила, что такое хотеть проснуться и радоваться новому дню. Господи, мне кажется, ни одни слова не могут описать то, как гармонично я себя ощущаю. как будто я долго ходила по лабиринту и наконец нашла выход, попала точно в цель. снова, мне кажется, в таком состоянии я пребывала в 15.

/если любить, то каждое мгновение/

Я была счастлива. Впервые за долгое время. Однако все снова обернулось возвращением домой.

Побыв немного в Рязани, я решила снова вернуться в Питер, найти новую работу и попробовать заново. Начался локдаун. Найти работу было очень сложно, я ездила на собеседования в разные концы города, но мне не перезванивали. Я устроилась в кол-центр, где нужно было звонить людям и предлагать медицинские услуги. Меня хватило на два пятичасовых рабочих дня.

Спустя какое-то время я устроилась на работу в небольшую мастерскую, где нужно было делать глиттер для лица. Там было достаточно легко и спокойно, однако работать нужно было шесть дней в неделю, и за пару месяцев такой график меня сильно утомил. Вдобавок ко всему из-за малого количества свободного времени у меня появилось ощущение, что моя жизнь проходит впустую. Я ушла оттуда и приступила к новым поискам.

Я устроилась в магазин чая. График работы был 2/2, мне было интересно разобраться в тонкостях чайной культуры. Это сеть, и я попала в магазин с низкой проходимостью людей, что меня полностью устраивало. Бо́льшую часть дня можно было сидеть и заниматься своими делами. Все было хорошо, я с удовольствием ехала на работу по Невскому проспекту, по пути к остановке брала кофе, слушала музыку, и мне все нравилось. Пока не пришла депрессия.

Мне было сложно вставать каждое утро и ехать на работу к девяти утра. Два дня между работой я тратила на сон, лежание, смотрение в потолок, однако усталость никуда не уходила. Постоянно хотелось спать, и это дошло до того, что я закрывала магазин посреди рабочего дня и ложилась спать на полу в подсобке на полчаса, несколько раз за смену. Ко всему этому прибавились рассеянность, проблемы с концентрацией, а следовательно, ухудшение выполнения рабочих задач.

Наступило лето. Лето для меня – свобода. Летом я люблю срываться на море, музыкальные фестивали, в леса и горы. Я осознала, что при постоянной работе я не смогу себе позволить жить в своем привычном летнем ритме. Ощущение несвободы так возмутило меня, что я решила уехать в Рязань и жить у родителей.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии