Помпеи

Соседний дом № 2 и 3 когда-то входил в состав какого-то большого и богатого дома. Тем интереснее перестройка и переделки, которым он подвергся незадолго до гибели города. Атрия нет, спальня (3), выходящая на улицу, освещена окном; харчевня (2), находящаяся по другую сторону коридора, получает свет с улицы через широкий проем в стене от прилавка к двери; две лежащие за ней комнатки (4 и 5) освещаются отсюда; комната, занимающая место атрия (6), освещена через таблин (7), открытый на нее во всю ширину и выходящий широким окном в крохотный дворик (8) (1,63x2,35 м), единственное назначение которого — быть световым колодцем для этих комнат.

Среди маленьких помпейских домиков есть один, который особенно привлекает к себе наше внимание: мы знаем трагическую судьбу его обитателей. Домик этот принадлежал жрецу Аманду, имя которого с обозначением его профессии встречается в избирательной программе; дом очень невелик, неправильной формы, зажат среди лавок и мастерских. Когда-то он выходил на улицу своим фасадом, но впоследствии значительная часть его отошла под мастерскую и харчевню, служившие в то же время и жильем. Хозяин его, был человек с большим вкусом: об этом свидетельствуют прекрасные картины. Избитый сюжет — Геракл в саду у Гесперид[72] — трактуется здесь с большим композиционным умением и тонкой психологической мотивировкой: Гесперидам жаль мужественного юношу, пришедшего за золотыми яблоками, со стражем которых, страшным драконом, ему, конечно, не сладить; две сестры нежно гладят голову змея, стараясь усыпить его гнев; третья безнадежным жестом закрывает лицо покрывалом, чтобы не видеть того, что произойдет. Превосходный контраст этой взволнованной группе представляет фигура Геракла, полная спокойной уверенности и тихого достоинства. Очень хороша и картина, изображающая падение Икара:[73] его бессильно распростертая фигура дана в смелом ракурсе; изумление тех, кто видит человека падающего с неба, выражено в красноречивых жестах; на заднем плане великолепно дан город, окруженный стеной с зубчатыми башнями и воротами, до странности напоминающий средневековый город. Дом был построен очень давно: еще в доримское время. Штукатурка в коридоре обвалилась, и под ней обнаружился слой старой, с остатками интересной фрески: с одной стороны два бьющихся пеших воина, а с другой — два всадника; один настигает противника и вонзает в него копье; настигнутый оборачивается назад и закрывается щитом, в котором теперь ему уже нет надобности. Над ним надпись оскскими буквами: «Спартак»; надпись над его противником разобрать нельзя: фреска изображала гибель знаменитого вождя рабов.

Первоначальный вид дома совершенно исказили позднейшие перегородки и мансарды, но они дали возможность расселиться здесь целой большой семье. Она вся погибла здесь: в коридоре, под слоем пемзы было погребено шесть человек: взрослые мужчины, женщины и совсем маленькая девочка. Единственным местом в доме Аманда, куда попадало солнце, был маленький перистиль (ил. 44), заключенный между небольшим портиком и стеной соседнего дома. Его осеняла огромная ветвистая лоза винограда, вившаяся по стене и затенявшая весь дворик. В земле ясно видны глубокие впадины от ее корней, а в стене сохранилось еще несколько гвоздей, поддерживавших некогда ее плети. На колоннах скромного перистиля рисунки и надписи, нацарапанные детской рукой: густая пальма, поразившая детское воображение в каком-нибудь богатом саду, карикатура женщины в шляпе цилиндром и под ней подпись «Euhodia» и имя отца, с которым неопытная рука ребенка еще не умела совладать, несколько раз его начиная «А» «М» «А» «А».

Глава VIII БАНИ

В жизни древнего италийца бани играли роль значительно большую, чем в нашей. Самые большие и лучше всего сохранившиеся — это бани, выстроенные в Риме Диоклетианом[74] (площадью в 13 га) и Каракаллой[75] (площадью в 11 га). Римские бани представляют собою своеобразное сочетание бани, сада отдыха и дворца культуры; кроме специально банных помещений, здесь имелись библиотеки, картинные галереи, парки, украшенные первоклассными произведениями искусства, площадки для занятий гимнастикой, врачебные кабинеты и залы для отдыха. Здесь зачастую проводили добрую половину дня: купались и плавали в роскошных бассейнах, работали в библиотеках, беседовали с друзьями, подвергали себя различным врачебным процедурам, прогуливались по саду, играли и занимались гимнастикой.

Бани такого небольшого городка, как Помпеи, не могли, конечно, соперничать со столичными, но это не делает их менее интересными. Благодаря их хорошей сохранности по ним можно судить об устройстве и виде обычных бань, какими пользовалась провинциальная Италия.