Помпадуры и помпадурши

- А у меня сейчас Быстрицын был, - сказал я, - он в Паскудск помпадуром едет!

- Скатертью дорога!

- Послушай! Ведь ты знаешь, что он последователь или, лучше сказать, основатель той чухломской школы помпадуров-зиждителей, которая...

- Знаю.

- Ну, так он рассказывал мне свой план действий. Ах, это очень серьезно, очень-очень серьезно, что он задумал!

- Например?

- Вообрази себе, прежде всего он хочет уничтожить пьянство; потом он положит предел крестьянским семейным разделам наконец, упразднит сельскую общину... Словом сказать, он предполагает действовать, a la Pierre le Grand... <подобно Петру Великому> Изумительно, не правда ли?

- То есть упразднять и уничтожать a la Pierre le Grand; а что же он, вместо всего этого, a la Pierre le Grand заведет?

- Полеводство, птицеводство, скотоводство... mais tout un systeme! <ну, целая система!> Все это они в Чухломе надумали. Вообрази, он в 1869 году приобрел для себя ютландского борова и ютландскую свинью, и как ты думаешь, сколько у него теперь свиней?

- Почем мне знать!

- В 1874 году его свиное стадо заключало в себе двести тридцать восемь свиней, тридцать одного борова и четыреста поросят. Это в пять лет - от одной пары родичей! И заметь, что стадо было бы вдвое многочисленнее, если б он отчасти сам не ел, а отчасти не продавал лишних поросят. Каков результат!

- Ничего, результат важнецкий... хоть бы Коробочке! Только ведь Коробочка (141) a la Pierre le Grand не действовала, с Сводом законов не воевала, общин не упраздняла, а плодила и прикапливала, не выходя из той сферы, которая вполне соответствовала ее разумению!

Удивительный человек этот Глумов! Такое иногда сопоставление вклеит, что просто всякую нить разговора потеряешь с ним. Вот хоть бы теперь: ему о Pierre le Grand говоришь, а он ни с того ни с сего Коробочку приплел. И это он называет "вводить предмет диспута в его естественные границы"!

Сколько раз убеждал я его оставить эту манеру, которая не столько убеждает, сколько злит, - и все не впрок.

"Мне, говорит, дела нет до того, что дурак обижается, когда вещи по именам называют! Да и какой прок от лганья! Вот навоз испокон века принято называть "золотом", а разве от этого он сделался действительным золотом!"

И заметьте, это человек служащий, то есть докладывающий, представляющий на усмотрение, дающий объяснения, получающий чины и кресты и т.д. Как он справляется там с своими сопоставлениями! Правда, он иногда говаривал мне:

"На службе, брат, я все пять чувств теряю", - но все-таки как-то подозрительно! Как ни зажимай нос, а очутишься с начальством лицом к лицу, волей-неволей обонять придется!

- Ну, с какой стати ты Коробочку привел? - упрекнул я его, - я сказал, что Быстрицын намеревается действовать a la Pierre le Grand... Положим, что я употребил выражение несвойственное, даже преувеличенное, но все-таки...

- Нимало не преувеличенное. У нас нынче куда ни обернись - все Пьер ле Граны! дешевле не берут и не отдают. Любой помпадур ни о чем ином не думает, кроме того, как бы руку на что-нибудь наложить или какой-нибудь монумент на воздух взорвать. И все а-ля Пьер ле Гран. Летит, братец, он туда, в "свое место", словно буря, "тьма от чела, с посвиста пыль" (142), летит и все одну думу думает: раззорю! на закон наступлю! А ля Пьер ле Гран, значит. А загляни-ка ты ему в душу: для какой такой, мол, причины ты, милый человек, на закон наступить хочешь - ан у него там ничего нет, кроме "фюить" или шального "проекта всероссийского возрождения посредством распространения улучшенных пород поросят"!

- Душа моя! у тебя натура художественная, и потому ты слишком охотно преувеличиваешь! Ты даже сам не замечаешь этого, а, право, преувеличиваешь! К чему это странное уподобление буре? К чему эти выражения: "раззорю!", "на закон наступлю!"? И это - в применении к Быстрицыну! К Быстрицыну, который, не далее как полчаса тому назад, клялся мне, что вся его система держится на убеждении и добровольном соглашении!

К Быстрицыну, который лично - понимаешь! он, помпадур, и лично! - намерен посещать крестьянские сходы! Где же тут "раззорю"?

- Опомнись! Да ведь ты сейчас же сам говорил, что он сельскую общину упразднить хочет, что он намерен семейные разделы прекратить?!

- Да, но согласись, что, с экономической точки зрения, это ведь вещи действительно вредные! что при существовании их человек, который намеревается положить начало новой сельскохозяйственной эре, не может же не чувствовать себя связанным по рукам и ногам!

Фраза эта вылилась у меня совершенно нечаянно, но, признаюсь, очень мне понравилась. Я даже вознамерился, пользуясь сим случаем, прочесть Глумову краткую экономическую предику, в которой изъяснить, что, с одной стороны, несомненно доказано, а с другой стороны, опыт народов свидетельствует...

Но, к удивлению моему, Глумов не только не увлекся моим красноречием, но даже рассердился. Он вскочил с дивана и некоторое время не говорил, а только разевал рот, как человек, находящийся под впечатлением сильнейшего гнева.