Помощница Темного Лорда

— Ну... если такое возможно.

— Возможно! Возможно!

— А я? — спросил Рон.

— С тобой будем решать по обстоятельствам.

Домовик внес поднос, плотно уставленный флаконами с зельями. Ребята со вздохом разобрали лекарства. Мелинда напряженно смотрела на Невилла.

— Знаешь, — тихо проговорил он, — я всегда буду помнить, что ты мне жизнь спасла. А если и не жизнь, то мою память и мой разум. Для меня это очень много значит. И я помню, что ты мой друг.

— Между нашими семьями кровь, — проговорила Мелинда, — но я тебе не враг. И никогда им не была. Я очень ценю твою дружбу.

— Бабушка, наверное, будет против, — вздохнул Невилл, — но я ее уговорю. Мне вообще домой пора. Вдруг уже сообщили о происшествии? Она будет переживать!

— Камин открыт, — сказал Драко, — если хочешь, я тебя провожу.

— Спасибо! До свидания, ребята! Мистер Блэк. Пока, Мелли.

— Пока, Нев...

Глава 18.

Глава 18

Сумасшедший дом продолжался. В «Ежедневном пророке» вышла большая статья, повествующая о том, что на должность профессора Хогвартса был приглашен неадекватный оборотень, который чуть было не порвал учеников третьего курса. Спас всех Драко Малфой, у которого был мощный родовой портал. Люциус Малфой, естественно, вызвал целителей. Они-то и обнаружили у детей манипулирование памятью и навязанные иллюзии. Целитель Тикки с возмущением потребовал от компетентных органов принять меры к безнравственному руководству Хогвартса, которое позволяет себе подобные отвратительные эксперименты с вверенными его попечению детьми. Про побоище и лжеБлэка не было ни слова. Наоборот, аврорат докладывал о поимке живого и здорового Питера Петтигрю, который уже вовсю давал показания, полностью снимающие вину с Сириуса Блэка.

— Тебе не обидно, что твои заслуги не оценены по достоинству? — спросил Рудольфус у Мелинды, когда в Труини-холл все прочитали газету.

Мелинда пожала плечами.

— Наверное, так лучше для всех нас. А я бы не хотела, чтобы меня хватали и тискали как Гарри Поттера.

— Разумно.

— А кого еще поймали? — заинтересовалась Беллатрикс.

— Уизли-старших, одного аврора по фамилии Шеклболт, вора Флетчера. И еще парочку темных личностей.

— Неужели на нас напали родители Рона? — удивилась Мелинда. — Они и его были готовы убить?

— Думаю, планировалось очередное изменение памяти. Вас с Драко никто не ожидал, вы ведь скрыли себя от следящих артефактов и чар. Похоже, что и с антиаппарационными чарами директор помудрил, раньше граница была дальше от школы.

— Его накажут? Так ведь нельзя.

— Его нужно выманить из школы. Так что пока все это — только обвинения, которые он теоретически может опровергнуть. Кстати, интересный момент, но тебя, дочь, никто не ищет.

— Я же не мальчик-который-выжил.

— То-то и оно.

Ну и хорошо быть не тем самым мальчиком. Можно читать интересные книги, объедаться вкусным, тренироваться и обследовать замок. Во всем есть свои плюсы.

Слухи приносили знакомые. Ну и газеты тоже. Сириуса Блэка оправдали окончательно и бесповоротно, даже извиниться не забыли. Он тут же подал заявление на опекунство над Гарри Поттером. Сам Гарри пребывал в поместье Малфоев. Целители считали, что в стационаре ему делать нечего, а лорд Малфой вполне мог обеспечить необходимый комфорт и своевременный прием зелий. Гарри официально заявил, что в гостях ему нравится, тут его никто не обижает, вокруг полно родственников и всего интересного.

Гермиону лично лорд Малфой отконвоировал в Гринготс, где у девочки и обнаружили магических родственников. Не очень богатый, но многочисленный и дружный Род страшно обрадовался еще одной родственнице и тут же ее признал. Гермиона получила к фамилии приставку Дервент, доступ к фамильным знаниям и библиотеке. Грейнджеры обалдели, но так как ребенка у них никто не отбирал, то решили не препятствовать. Сириус Блэк громко объявил о том, что берет юную ведьму под покровительство своего Рода, в связи с чем презентовал Гермионе кольцо и энную сумму денег.

Леди Лонгботтом была в раздумьях. С одной стороны старшие Лестранжи причинили страшный вред ее семье, что требовало мести. С другой стороны Мелинда спасла ее внука, если не от смерти, то от губительнейшего ментального воздействия, что вред уравновешивало. К тому же девочка ей нравилась и хорошо влияла на любимого внука. Так что категорического запрета на общение не было. И то хлеб.

Рона потихоньку спихнули дедушке по матери, который пришел в ужас от манер внука, но свой долг осознал и решил, что с проклятьем Предателей Крови надо что-то делать. А то так совсем без наследников остаться можно. Род Прюэттов же был и древним, и благородным.

Альбус Дамблдор пока активных мер не предпринимал, затих. Видимо, готовился к решающему сражению.

А между тем приближались экзамены, сдавать которые было все-таки надо.

— Что будем делать? — спросил у всех Люциус Малфой.

Совет проходил в Малфой-мэноре.

— Нельзя отпускать детей туда, где им самым бессовестным образом могут изменить память, — выразил общее мнение лорд Прюэтт.

— Согласна! — подтвердила леди Лонгботтом, старательно делающая вид, что в упор не видит Лестранжей.