Читаем Помощник хирурга полностью

Возможно и жалкое, но касательно приглашения иностранных гостей практика подтверждала, что ораторское искусство обратно пропорционально научной значимости говорившего. Для тех, кто не привык к университетским кафедрам, невнятно выражаться и бормотать было обычным делом, и Пожизненный секретарь, как и пришедшие послушать доктора Мэтьюрина, а не ради порции слухов учёные, встречали гораздо худшие примеры. Доктор не уронил на пол свои записки, экспонаты и образцы. Не делал мучительных остановок посреди предложения, как учёный Шмидт из Геттингена, не упал в обморок как Избицкий. И сидящие в первых рядах узнали много нового об исчезающей авифауне Маскаренских островов. Их искренние поздравления, крепкий кофе и осознание того, что суровое испытание пройдено, вернуло Стивена к жизни. Диана, Ламот и их друзья убедили его, что он справился замечательно. Они слышали каждое слово и даже пару раз произнесли «pezophaps solitarius«, а «додо» — гораздо чаще.

— Это выступление было совсем не блестящим, — стыдливо улыбался Мэтьюрин. — Я отнюдь не Демосфен, но сделал всё немногое, что в моих силах и тешу себя тем, что теперь у нас есть научные основы описаний репродуктивной и пищеварительной систем дронта.

Модно одетые люди расходились, давая место учёным, многие из которых подходили к Стивену, заводя или обновляя знакомство, и он добрыми словами поминал общих друзей в Англии, а также обещал передать наилучшие пожелания в ответ, ведь в данном вопросе он, не колеблясь, соглашался стать курьером. Жорж Кювье презентовал экземпляр своей «Ossements fossiles» для сэра Джозефа Блейна, а Латрейль для того же джентльмена — более соответствующий дар в виде пчелы в янтаре. Ларрей, хирург императора, был особенно учтив. Гей-Люссак молил передать хоть немного любопытного пирита сэру Хэмфри Дэви. Другой химик дал доктору пузырёк, точное описание которого Стивен пропустил мимо ушей. Так что сейчас карманы его прекрасного сюртука разбухли от подарков членам Королевского общества.

Присутствовало также много иностранных учёных, и Стивен был рад видеть Бенкендорфа, Побста и Черутти. Большинство составляли выдающиеся физики, но присутствовали и математики, историки и филологи, среди которых он узнал длинную чёрную бороду Шлендриана, выдающегося ученого, общепризнанного немецкого авторитета по романским языкам. Шлендриан стоял чуть в стороне со стаканом лимонада в руке, с задумчивым и так ему не свойственным грустным видом.Их взгляды пересеклись, и джентльмены кивнули друг другу. Стивен оставил бестолковую беседу о хлоре, и учёные обменялись сердечными приветствиями. После оживления первых любезностей, поздравлений и вопросов, грусть Шлендриана вернулась.

Повисла пауза, во время которой он с сомнением взглянул на Стивена и задал вопрос:

— Вы ведь не слышали новостей, я полагаю?

— Вы о прошедшем бое?

— Нет. О Понсиче.

— Что с ним стряслось?

— Как мне не хочется говорить об этом в день вашего триумфа.

— Не мучите меня, Шлендриан. Вы знаете, как я к нему привязан.

— Как и я был, — ответил Шлендриан и на глаза у него навернулись слёзы. — Он мёртв.

Стивен отвёл его на свободное место у двери.

— Откуда вам это известно? Когда это случилось? — спросил он упавшим голосом.

— Грааф написал мне из Лейдена. Похоже, Понсич был в Швеции, во всяком случае, на Балтике. Корабль, на котором он путешествовал, попал в беду. Множество тел вынесло на берег в Померании, и Понсича опознал бывший ученик. Ох, Мэтьюрин, какая потеря для каталонской словесности!

***

— Послушай, дорогая, — сказал Стивен Диане, вытащив её из концертной залы отеля де Ламот. — Я собираюсь уезжать. Сколько смогу посплю и завтра отправлюсь в Кале. Свои извинения Адемару я уже передал.

— Как, уже, Стивен? — воскликнула она, и веселье сразу сошло на нет. — Ты возвращаешься? Я надеялась, что ты останешься, по крайней мере до конца месяца.

— Нет. Я выполнил то зачем прибыл, и должен уехать. Но перед отъездом есть несколько вещей, которые мне стоит сказать.

Она с надеждой смотрела на него. На лице Стивена застыло решительное, скрывающее эмоции выражение, со странным контрастом с царящей в комнате, которую они только что оставили, живостью.

— Слушай, — начал он. — Я через друзей буду передавать для тебя новости, а время от времени постараюсь приезжать для встреч. С медицинской точки зрения ты в самых лучших руках. Ты должна во всём слушаться Баделока, дорогая, и следовать его указаниям в мельчайших нюансах — беременность может быть очень деликатным делом.Но тебе не стоит беспокоиться ни о каких возможных проблемах, их появление крайне маловероятно: твои бумаги в полном порядке и юридически ты гражданка дружественного государства, но если возникнут любые трудности в Париже или Нормандии, вот адрес моего близкого друга. Выучи его, Вильерс, слышишь меня? Выучи и сожги бумагу. Вот ещё что. Если тебя когда-нибудь будут спрашивать обо мне, тебе стоит отвечать, что мы лишь старые знакомые, не больше, и я даю тебе советы как врач.

Между нами ничего нет, совсем ничего.

Перейти на страницу:

Все книги серии Хозяин морей

Похожие книги

1917, или Дни отчаяния
1917, или Дни отчаяния

Эта книга о том, что произошло 100 лет назад, в 1917 году.Она о Ленине, Троцком, Свердлове, Савинкове, Гучкове и Керенском.Она о том, как за немецкие деньги был сделан Октябрьский переворот.Она о Михаиле Терещенко – украинском сахарном магнате и министре иностранных дел Временного правительства, который хотел перевороту помешать.Она о Ротшильде, Парвусе, Палеологе, Гиппиус и Горьком.Она о событиях, которые сегодня благополучно забыли или не хотят вспоминать.Она о том, как можно за неполные 8 месяцев потерять страну.Она о том, что Фортуна изменчива, а в политике нет правил.Она об эпохе и людях, которые сделали эту эпоху.Она о любви, преданности и предательстве, как и все книги в мире.И еще она о том, что история учит только одному… что она никого и ничему не учит.

Ян Валетов , Ян Михайлович Валетов

Приключения / Исторические приключения