Помощник хирурга (ЛП)

— Неужели в твоём чемодане нет ничего подходящего?

— Ох, времени что-то выбрать совсем не было, да и я была не в себе. Кроме драгоценностей я захватила лишь несколько смен белья и чулок – словом, что попалось под руку. И во всяком случае, никто мне не сказал, что меня пригласят на бал.

— В Галифаксе есть модистки, Вильерс.

— Модистки из Галифакса, — сказала Диана, от души рассмеявшись – впервые с самой их встречи в Америке — и его сердце затрепетало. – Нет. В этой пустыне существует лишь одна надежда: леди Харриет знакома с одной очень ловкой француженкой, которая контрабандой возит вещи из Парижа: этим утром она привезла целую груду, в том числе платье из голубого люстрина, которым мы обе восхищались. Конечно, леди Харриет не станет его носить. Рукава вот такой длины, прелестный вид со спины и в лицо, но с её слов, в нём она будет похожа на статую. Она выбрала замечательный муслиновый наряд цвета merde d’oie , но по крайней мере, он без всяких там легкомысленных вырезов, его как раз сейчас подгоняют под фигуру. Мне стоило купить голубое, но мадам Шозезаломила цену, а мне ещё предстоит растянуть те гроши, что я захватила с собой. Знаешь ли ты, дорогой, что мне пришлось штопать пару чулок прошлым вечером. Был бы это Лондон, Париж, да хоть Филадельфия, я бы смогла продать пару жемчужин, сняв их с ожерелья. Но в этой пустыне не найдёшь ничего кроме подделок. Драгоценности — единственное, в чём я действительно разбираюсь, и было бы отчаянной глупостью хоть какие-то из них продавать в Галифаксе. Жемчуга набобов в Галифаксе! Можно ли такое вообразить?

В устах любой женщины подобная тирада расценивалась бы как требование, причём весьма вульгарное. С Дианой было совсем не так. Она имела привычку, и как мог судить Стивен, никогда ей не изменяла, говорить с ним предельно прямо, без обиняков, не ходя вокруг да около, будто они были сделаны из одного теста, можно сказать – единомышленники. И она была искренне удивлена, когда он сказал:

— У нас есть деньги. Я одолжил через Лондон и тебе непременно стоит обзавестись люстриновым платьем. Давай немедленно пошлём за ним.

Наряд принесли. Диана выразила одобрение, и мадам Шозе откланялась, получив свою ошеломляющую цену. Держа платье перед собой, Диана сосредоточенно рассматривая его в зеркало у камина. Выглядела она не лучшим образом, однако радость от нового платья, почти не притупленная годами, проведенными в необычайной роскоши, прелестно оживляла ее.

– Верхняя часть, увы, не вдохновляет, — прищурившись и кивнув собственному отражению, заметила она. – Предполагалось, что платье будут носить с чем-нибудь, скорее всего жемчугом. Я надену свои брильянты.

Стивен осмотрелся. Брильянты, точнее бриллиантовое колье с удивительной бледноголубой подвеской посередине, Диане подарил Джонсон в самом начале их отношений.

По каким-то своим соображениям она совершенно не предавала значения тому, откуда эта вещь у неё взялась. Стивен так не мог. Укол ревности не был выражен острой болью, он скорее проявился в печали, словно Диана произнесла нечто непристойное. Он всегда принимал на веру, что как бы ни поступала Диана, она оставалась верна такту и не могла, не имея на то намерения, сказать что-либо и нанести оскорбление. Возможно, он ошибался. Или, возможно, долгое пребывание в Америке, жизнь среди распущенных приятелей Джонсона, вкупе с выпавшими на её долю страданиями, на время притупили манеры Дианы, в той же мере как эти обстоятельства одарили её небольшим колониальным акцентом, с привкусом бурбона и табака... защита, использующая грубость, вот что это было такое. Но опять же, размышлял он, Джонсон несомненно забрал брильянты назад и Диана, рискнув прихватив их во время побега, могла решить, что она тем самым получила на них неоспоримые права, как пират, победив другого пирата, с чистой совестью присвоил бы и его добро, каково бы ни было происхождение оного. Он поднял голову и произнёс:

— Не слишком ли они будут кричащими на этом, будем честными, провинциальном сборище?— Совсем нет, Мэтьюрин, — был ответ. – Среди прочих тут найдётся несколько модниц.

Многие солдатские жёны берут с них пример – я встретила по крайней мере полдюжины знакомых имён, выписывая приглашения, а кое-кто есть и среди моряков – миссис Вудхауз, к примеру, и Шарлотта Ливсон-Говер, да и сама леди Харриет. Может она не Афродита, но у неё есть изумруды размером с тарелку и она намерена их надеть, не исключая и остальное, что вынесет её бюст, а это немало.

Первый укол прошёл, и Стивена не очень волновало, какое решение будет принято: без сомнений, Диана понимала в таких вопросах лучше него. В Лондоне и Индии она вращалась в очень хорошей, по крайней мере, очень модно выглядящей компании. Он порылся в кармане и извлёк пару бумаг. Первой попалась не та, которую он искал, но увидев её, он улыбнулся и вместо того, чтобы вновь спрятать документ, сказал:

— Это доставили сегодня утром и представь себе, всего получасом ранее я как раз думал о Париже. – Он передал письмо Диане.